К этому дню у нас уже находилось примерно сто пятьдесят человек. Больные также поступали в Киевский рентгено-радиологический институт, в больницу им. Октябрьской революции, в областную больницу. Естественно, опыта лечения лучевой болезни у нас никакого не было. Никто ничего не знал. Была лишь теоретическая подготовка… Мы раздобыли дозиметры, работавшие по системе сигнализаторов. Когда подходишь к больному, он: пи-пи-пи. А к другому - он: у-у-у. Пришлось изъять их, потому как многие не могли подойти. Испугались. Несколько сотрудников, работавших здесь, убежали.
Больные, по всей видимости, "светили", что ж тут говорить - ведь накопление радиоактивного йода у них было большое. У нас тогда не было аппарата СИЧ (счетчик импульсов человека), работала гамма-камера. Мы считали импульсы и довольно верно переводили их в общепринятые единицы. Потом появились кое-какие циркуляры, по которым ни тогда, ни сейчас работать нельзя было. Особенно первые циркуляры… Вообще все инструкции и указания написаны таким эзоповым языком, что до сих пор разобраться невозможно.
Самое страшное, что никто не знал дозу облучения, полученную этими больными. Никаких карточек у них не было. Не знали мы - сколько они получили. И лечение поначалу было симптоматическое, в зависимости от жалоб больного.
У тех больных, что поступили из четвертого блока, к тому времени начался кишечный синдром - рвоты, кровавые поносы. Жаль, что не было у нас психиатра. Вольных мучили кошмарные сны, они по ночам кричали, находились в стрессовой ситуации. Нужен был окулист: некоторым попала в глаза радиоактивная вода и появились конъюнктивиты. И были ожоги. Вот так прошли первые дни. Нам создали все условия, завезли все необходимые препараты. И постепенно мы начали дифференцировать больных уже сами.
О существовании 6-й клиники в Москве мы тогда еще понятия не имели, ничего не знали, работали по каким-то циркулярам. Но нам очень помог наш Киевский институт гематологии.
К двадцатому дню у наших больных начало падать количество лейкоцитов и эритроцитов. Начался самый страшный период… К этому времени пришла помощь. 6-я клиника прислала своего специалиста, ленинградцы приехали, военные медики оказали существенную помощь.
Среди наших больных были не только операторы из аварийного блока, но и милиционеры, охрана станции, строители, которые в первые дни там остались и проводили работы. Не все, конечно, были больны. Мы начали кое-кого выписывать, и тут наша бюрократия сразу себя показала.
