– Я люблю,- сказал он тихо,- Я по-настоящему люблю вас.
– Великолепно,- прервала Наденька.- Побольше страдания. Так, так. О, мой дорогой! – Опустила она лицо и приложила руку к сердцу.- Я верю, что вы страдаете! Как грустно, что мы встретились так поздно, когда я люблю уже другого! Пусть ничтожного, пусть развращенного, но с сердцем,- глубоко вздохнула она,- ничего не поделаешь. Вы чистый, вы тонкий, вы только.
– Наденька! – простонал Паша – Целуйте руки и плачьте, встаньте и отойдите к обрыву. Я подойду,- стараясь не разжимать губ, сказала Наденька.
Паша покорно встает, целует руку, медленно подходит к обрыву.
72 Наденька сидит, смотрит, затем бежит и кричит, стараясь бежать красиво: – Арнольд, Арнольд! – Вы душечка, Паша,- говорит она,- дайте я вас поцелую.
Сосны шумели ветвями, на кустах шиповника алели ягоды. Бывший анархист Иванов поднимался. Он был среднего роста, лицом бледен, долгогрив. Он шел, опираясь на палочку. Опустился на скамейку у палисадника.
На даче, недалеко от озера, вышла на веранду Зоя Знобишина, зевнула, заложила руки за шею и, подняв лицо, направила локти вперед и опять зевнула. Села в кресло-качалку и принялась рассматривать свои руки.
Затем повернула голову направо к саду, снова зевнула.
С интересом стала смотреть на кошку, ползком подбиравшуюся к голубю. Прошлась по веранде, сошла в сад, подумала, что солнце печет, что пора одеваться.
В соседней даче на холме многозначительно беседовали мамаши о своих играющих детях. Конечно, их дети будут инженерами, у них уже сейчас необыкновенные способности. Один уже и сейчас гудит, как паровоз. Другой мечтает о подводной лодке.
Зоя Знобишина опять вышла на веранду. Она натянула шаль и опять ее отпустила. Пожевала губами. Теперь все так неинтересно! Она шла, пожевывая губами, делая зигзаги по тропинке. Иванов встал, поклонился.
– Скучаете? – спросила Зоя и села рядом.- Тяжело вам живется,- сообщила Зоя.
– Н-да, не жизнь, а жестяночка,- соединив колени и приподымая их, посмотрела Зоя на Иванова.- Люблю я таких людей, как Свистонов. Веселый он человек.
– Опустошенный.
– Завидуете,- решила Зоя.
– Дался вам Свистонов.
– Вы подождите! Вот подождите, познакомлю я вас с ним, он вас и опишет. Поглядит, подглядит и опишет.
Вы для него подходящий материал. Он любит мертвеньких.
– Я не мертвенький, Зоя Федоровна.
– Врете, мертвенький. Скучно,- пожевала она губами.
Наступил день рождения Зои Федоровны…
Она не скрывала своих лет. Розовая, румяная, с подкрашенными недавно волосами, она ждала гостей.
