— Ну и люди у вас!
— Думаешь, в твоей Боке лучше? Спроси-ка своих графов, за что венецианцы дали им землю и титулы? За красивые глаза? Как бы не так… Когда ты в последний раз был в Боке?
— Я не видел свою родину.
— Да, я забыл, что ты родился на шхуне. И никогда не был в Боке?
— Никогда. Извините, я до сих пор не знаю вашего имени.
— Джованни. А ты?
— Бошко.
«Тебе половина и мне половина»
Четыре дня и четыре ночи провел Бошко в доме своего спасителя. Здесь ему было несравнимо лучше, чем в тюрьме, и все же эти дни ожидания были для него мучительно трудными. Бошко просто изнывал от скуки и безделья. Если б у Джованни нашлась хоть какая-нибудь книга, чтоб за чтением скоротать время! Но в его убогом, полутемном жилище не было ничего, кроме старой кровати, двух-трех стульев и скрипучего шкафа. И Бошко волей-неволей целыми днями думал об одном — как ему отсюда уйти. Что ждет его? Когда Джованни возвращался домой, он всякий раз спрашивал его, есть ли надежда покинуть Венецию. И всякий раз слышал в ответ:
— Не вешай нос, юноша!
На пятый день Джованни пришел домой, напевая, как обычно, какую-то песенку. Бошко не понимал, как может петь человек, так много переживший в жизни. И лишь только Джованни положил на стол сумку с едой, Бошко обратился к нему:
— Скажите, пожалуйста, почему вы всегда поете, возвращаясь домой?
— Может быть, ты удивишься, юный мой друг, но я пою, когда мне хочется песней разогнать тяжелые мысли и заботы. Такое со мной бывает триста шестьдесят пять раз в году, столько, сколько несчастий выпало на мою долю. Песня помогает мне жить. Я себе пою, а люди думают, будто я не в своем уме, и жалеют меня, оставляют в покое, я имею в виду этих наших доносчиков и шпиков. У них есть дела поважнее, чем заниматься каким-то сумасшедшим. И еще кое в чем я должен тебе признаться. Когда ты ворвался в мою каморку, я был очень недоволен. Ты нарушил мой покой. Но теперь я так привык к тебе, что лечу домой как на крыльях. Ведь я давно забыл, как это хорошо, когда тебя дома кто-нибудь ждет. Это моя незаживающая рана. Я думал, было бы просто замечательно, если б мы всегда жили вместе, если б ты был мне вместо сына. Думая об этом, я не пел. Запел лишь тогда, когда вспомнил, что ты не можешь жить здесь, как птица в клетке, для того только, чтоб было кому меня встречать. Как ты думаешь, я и впрямь сумасшедший?
— Нет. Мне такое и в голову не приходило…
— И вот тебе еще одно доказательство того, что я в полном здравии. Я нашел капитана, владельца шхуны из Падуи, который возьмет тебя к себе своим помощником.
