Эля прошла на кухню и громко ахнула. Девочка заглянула туда тоже. Весь кухонный пол залит водой. Эля приоткрыла старый «ЗИЛ»: наледи на морозилке нет.
— Наверное, свет отключался, — предположил Димка.
— Очевидно, — согласилась Эля. — Надо у соседки спросить.
Но идти к Анне Степановне не пришлось. Соседка не заставила себя ждать и заявилась сама. С самого порога она принялась жаловаться:
— Зашла сюда вчера вечером за ножницами — давала их как-то Софье Яковлевне, а потом забыла забрать — и вляпалась во что-то жуткое. Хорошо, что в старых тапочках была, пришлось их выбросить.
— А ножницы нашли? — спросил Ромка.
— Как бы я их нашла? Здесь свет не включался.
— А у вас? — спросила Эля и надавила на выключатель. Лампочка вспыхнула.
— У меня свет был все время, — соседка осмотрелась. — Ничего не понимаю. — Она вышла на лестничную площадку и оттуда крикнула: — Может, кто-нибудь электричество отключал? Как я не догадалась вчера на счетчик посмотреть! И позавчера здесь тоже свет отключался. Вообще-то это все очень странно.
— Очень, — подтвердил Ромка и спросил: — А ваш Юрка дома?
Она покачала головой:
— На даче, а что?
— Так, ничего. — Ромка выразительно взглянул на сестру: — Скрывается, поняла? — И обратился ко всем разом: — Вам не кажется, что здесь орудует преступник?
— А что он мог здесь искать? И зачем оставлял такие следы? — с удивлением спросила Вика. — Разве здесь есть какие-нибудь ценности?
— Значит, есть, — заметил Ромка. — Тебе лучше знать. Ведь Софья Яковлевна тебе свое наследство оставила.
— Я всего месяц тому назад узнала о том, что бабушка написала на мое имя завещание, — сказала Вика. — Когда мы отсюда уезжали, мы ничего не имели. Мама так говорила.
— Может быть, бабушка имела в виду вот это? — и Эля протянула ей сберкнижку, где, по Лешкиным понятиям, обозначена совершенно немыслимая сумма.
Вика открыла книжку.
— Это ее деньги? Но как много!
— А вы с мамой разве их ей не присылали? Вика растерянно кивнула.
— Присылали. Как стало можно, мама начала посылать переводы. Получается, она эти деньги не тратила?
— Ни копеечки, — засвидетельствовала соседка и уставилась на девушку. Лицо ее расплылось в улыбке. — Так это Вика, Лидочкина дочка? Господи, а ты меня не помнишь?
Вика покачала головой:
— Я была совсем маленькой, когда мы здесь жили.
Эта квартира казалась мне такой большой. По ней можно было бегать.
Анна Степановна вздохнула:
— Да, много лет с тех пор прошло. Но Софья Яковлевна только о тебе и говорила. Всегда. И все ждала, когда ты приедешь.
