Молоков ему явно не поверил.
Юлия поднялась, все еще сжимая в руках папку. Затем неожиданно обратилась к шефу:
— Борис Алексеевич, я могу оставить эту папку в гостиной?
— Я отнесу ее в кабинет, — ответил он.
Дронго встал, чтобы вместе с Юлией выйти на улицу, но к ним неожиданно присоединился Борис Алексеевич.
— Мне показалось, что я ошибся, — неожиданно сказал Ратушинский, когда они втроем вышли из дома. Не нужно было снова всех собирать. После случившегося у каждого остался неприятный осадок. Все знали, что документы пропали у меня из квартиры, и невольно подозревали друг друга. А отношения между моей сестрой и Майей Александровной всегда оставляли желать лучшего.
— Понимаю, — ответил Дронго, поэтому постараюсь не очень затягивать расследование. Мне понадобится завтра осмотреть вашу квартиру. Это возможно?
— Я пришлю за вами машину. Ну, не буду вам мешать.
Он ушел, успев кивнуть Юлии, словно в знак поддержки. Первый десяток шагов они сделали молча.
— Вы хотели со мной поговорить, — не выдержала затянувшегося молчания Юлия.
Она достала из кармана пиджака пачку сигарет, вытянула одну. Дронго невольно посмотрел на пачку. Она курила легкие ментоловые сигареты «Slims». Достав сигарету, она обернулась в сторону дома:
— Я забыла сумочку дома, — виновато произнесла она, в ней у меня зажигалка. Вы не курите?
— Нет, не курю, — покачал головой Дронго, и у меня нет зажигалки.
— Жаль.
Она выбросила сигарету. Не убрала ее в пачку, а именно выбросила и снова положила плоскую пачку в карман пиджака.
— Дорогие сигареты, — меланхолично заметил Дронго. Вы всегда так бросаетесь ими?
— Что?
— Я заметил, что вы выбросили сигарету, даже не закурив.
— Но у вас же нет зажигалки, — улыбнулась она.
— Действительно нет, — согласился Дронго.
— У вас большая зарплата?
— Нормальная. На жизнь хватает, — сдержанно ответила она.
— А почему вы спрашиваете? Хотите выяснить, могу ли я позволить себе такие сигареты? Могу. У меня хорошая для Москвы зарплата, и я живу одна.
— Можно узнать, какая именно?
— Вас интересует зарплата по ведомости или сколько я действительно получаю?
— И то, и другое.
— Двести по ведомости и тысячу сверху. Чуть больше того.
— Вы давно работаете с Борисом Алексеевичем?
— Нет. Я думаю, что он вам уже успел все рассказать. И про мою работу, и про мою зарплату, молодая женщина была не просто толковым человеком, она обладала зачатками аналитического ума, и Дронго с невольным уважением взглянул на нее.
