Именно этот участок пути и проезжал тогда Уитни. Он с удивлением отметил, что ехал очень медленно, словно специально снизив скорость, чтобы лучше всё рассмотреть. Этот факт испугал его. Любопытство никогда не было его отличительной чертой.
Но он не прибавил скорость, так как не был уверен, что чувствует себя хорошо. Вместе со странными мыслями он отметил, что его охватывает какое-то волнение, и дыхание его затруднилось. Он расстегнул воротник, но облегчения не почувствовал. В этот момент он заметил, что на тяжёлых воротах была прикреплена какая-то надпись. Подъехав ближе, он увидел, что это было объявление о срочной продаже имения.
Эта информация так сильно подействовала на него, что он остановился для того, чтобы взять себя в руки.
Через несколько секунд его неприятные ощущения куда-то исчезли и, включив мотор, он быстро поехал домой.
— Лиз, тебе известно о том, что имение Хонестов продаётся? — первым делом спросил он у жены, войдя в дом.
— Да, я узнала об этом сегодня, — ответила Лиз. — И я нисколько не удивлена. Все родные Хонестов в Европе, а с возрастом желание вернуться на Родину становится сильнее.
— Интересно, сколько они просят за свой дом? — задумчиво спросил Уитни.
— Насколько я знаю — два миллиона долларов, — ответила Лиз. — Хотя его реальная стоимость намного выше. Видимо, им важно просто продать дом быстрее… Но почему ты спрашиваешь?
— А ты никогда не хотела жить в таком доме?
— Видел бы ты сейчас своё лицо, Джери, — смеясь, сказала Лиз. — Даже не знаю, что оно больше выражает — безысходную печаль или удивление своей собственной глупости… Иди ужинать, Джери. Как ты сам говоришь, "если бы ты был адвокатом, как Чарли, или — банкиром, как Стив, и ты бы позволил себе такой дом".
— Ты бы хотела жить в таком доме? — задумчиво спросил он опять.
— Если серьёзно, — ответила Лиз, — у меня другое представление об этом. Счастье я измеряю не стоимостью дома, а его уютом, атмосферой, понимаешь?!
— Ты права, Лиз, — сказал Уитни, немного подумав, — если бы я был адвокатом, как Чарли, или — банкиром, как Стив, я бы позволил себе этот дом…
За ужином Уитни молчал, и дети, заметив его грусть, не стали его беспокоить, и сразу после ужина ушли спать.
Он же сидел, задумчиво глядя в одну точку, еще очень долго…
