Обедают теперь в большом зале, под обрывки воспоминаний старика Армана о путешествиях и под изложение его великих проектов. Победив туберкулез к большому унынию врачей, объявивших победу всего лишь отсрочкой поражения, он перестал довольствоваться простой канатной дорогой до дверей его хижины и замахивается теперь на фуникулер на паровом ходу, который связал бы долину с верхней точкой перевала Кадран, подвесные мосты, по которым сновали бы освещенные по ночам трамваи, платформы для воздушных шаров и целую сеть дорог и тоннелей, которая позволила бы горожанам открыть для себя Коль-де-Варез, а местным жителям обеспечила бы зимнюю выручку.
Эфраим сохраняет непроницаемое выражение лица, внимает этим бредням вполуха и сразу после еды удаляется в свою комнату. Встречая в коридоре Бьенвеню, он спешит мимо, не зная, как ответить на его приветливый взгляд. Если по утрам он оказывается в столовой наедине с Элианой, то выходит и того хуже: он просто поворачивается к ней спиной и спасается бегством.
В тот год в горах навалило много снегу. По этому случаю Арман устраивает на принадлежащем Бьенвеню лугу санные гонки. Победителю обещаны лыжи, изделие плотника Косимо – великана с жесткими, как его деревяшки, волосами и с красивейшим во всей округе голосом. Соревноваться пожелали все молодые люди и только две девушки – сестры, которых после этого определили в «эмансипе». Среди серьезных претендентов на выигрыш был сын Влада-барышника, единокровный брат Элианы, прозванный Владом-Дровосеком. Как о нем ни судачат на фермах, когда с пастбищ возвращаются стада, никто не смеет оскорбить в глаза этого юного хулигана, всегда водящего за собой четверых-пятерых прихлебателей.
При ударе колокола, оповещавшего о начале гонки, обнаружили исчезновение Эфраима. Бьенвеню, Элиана и Арман ищут его в доме. Наконец, сани стартуют без него, и Влад одерживает легкую победу. После гонки Эфраим снова появляется, грустный лицом. Многие удивляются, что он не захотел соревноваться. Неужели испугался тягаться с Дровосеком? Сам он ничего не объясняет.
Днем он навещает старенького деревенского кюре. Тот сидит у себя в столовой, сложив руки на коленях и устремив взгляд в темноту. У него за спиной, рядом с накренившимися ходиками, маятник которых давно разучился раскачиваться, разложены по размеру, как и прежде, тридцать книжных томов, которые уже шесть лет никто не открывал.
– Это я, Жан-Мари! – произносит Жан-Мари очень громко, так как впустившая его служанка предупредила, что старик оглох и почти ослеп.
