Гитлер потерял присутствие духа. Больше всего вывел его из себя запрет его четырнадцати собраний. У него помутилось в глазах. «Как, — бесновался он, — из-за четырнадцати безобидных собраний поднять такой шум, объявить осадное положение и назначить генерального государственного комиссара! Что же сделают эти господа, когда мы повесим первых четырнадцать мошенников; первых тысячу четыреста мошенников?» В течение одной ночи он все больше входил в раж, забыл про честное слово, про свою тактику «легальности», про данную Лоссову подписку, одним словом — он действительно готов был совершить государственный переворот, который до сих пор существовал лишь в воображении противника. На квартире Шейбнера-Рихтера он обсуждал вместе с Шейбнером, Пенером и Ремом шансы путча. Но в конце концов солдатское вето Рема восторжествовало над расходившимися нервами вождя. Безнадежный план путча отпал, и тысяча четыреста ноябрьских преступников избежали виселицы.
На следующий день Кар потребовал от Гитлера объяснений насчет того, как он намерен держать себя по отношению к новой власти. Гитлер ответил, как упрямый ребенок: его не спрашивали, когда назначали г. фон Кара генеральным государственным комиссаром, поэтому его позиция будет зависеть от того, как поведет себя фон Кар.
Это был беспомощный лепет. Вождь «Боевого союза», лишь двенадцать часов тому назад собиравшийся смести с лица земли противника, не сумел даже скрыть, в какой мере он чувствовал себя побитым.
Мобилизация сил против Берлина
В лице Кара пришла к власти «революция с разрешения г-на президента». Задачей Кара была борьба против имперского правительства. Его планы представляли собой весьма неопределенную смесь из баварской обороны и германского наступления.
Неграмотный в экономических вопросах чиновник Кар наивно верил во всемогущество декретов, в возможность сделать Баварию счастливым оазисом, задержать обесценение денег, декретировать твердые цены, отправив «ростовщиков» в тюрьму и выслав всех «восточных» евреев. Кар надеялся с помощью этих мер добиться народного успокоения. Он даже успел приступить к делу: в Нюрнберге было задержано золото Рейхсбанка, кроме того, Кар запретил податным инспекторам посылать в Берлин поступающие налоговые суммы.
Все эти меры проводились с помощью совершенно непригодного для этих целей чиновничьего персонала окружного управления Верхней Баварии. Это управление прекрасно исполняло до сих пор свои функции в области школьного надзора, дорожного строительства и страхования от градобития на территории к югу от Дуная; теперь оно с места в карьер должно было перейти на другое амплуа: не более и не менее как подготовлять освободительную борьбу Германии…
