И вот из подъезда выходит молодой заботливый папаша, хоть и поздновато, но выкроивший время погулять с младенцем.
А у соседнего подъезда оперативная машина ждет «под парами» с невыключенным мотором.
Вор с коляской скрывается за углом, достает из нее кейс — и нет его, сгинул…
* * *
Раиса читает в постели перед сном. Вдруг — кого принесло так поздно? — тренькает дверной звонок. Она встает отпереть: «Кто?» — И слышит: «Глеб».
— Что случилось? — спрашивает Раиса, открыв, и осматривает его изумленно. — У вас такой вид… как будто из дому выгнали.
— Напротив! — кривовато усмехается Царапов. — Очень старались удержать. Но я все-таки ушел. И больше я в тот дом ни ногой… Извините, если разбудил.
— Нет, я не спала… — В глазах невысказанный вопрос: зачем он, собственно, явился?
— Я уезжаю. Хотелось проститься.
— Надолго?
— Скорей, надолго.
Раиса молчит. В обычное время она только корректно попрощалась бы и пожелала счастливого пути. Но, застигнутая врасплох, не успевает скрыть огорчения, разочарования. Сама того не заметив, в нарушение своих жизненных принципов, она стала как бы несколько зависима от Царапова за последние дни. И вот стоит перед ним сейчас немного растерянная, немного растрепанная.
Вор достает зачем-то железнодорожный билет с плацкартой, показывает. Раиса машинально смотрит, возвращает.
— Поезд через час десять… — говорит вор.
— А как же я?.. Наши поиски?.. — невольно вырывается у Раисы.
— Самому обидно уезжать… Не доделал то, что собирался. Такой убыток… другу моему. Но что поделаешь!
Он уже берет свой кейс, медлит… И ставит его обратно.
* * *
В обычном для новых кварталов дворе — не дворе, а пространстве между домами — стоит ряд машин.
Вдоль ряда идут Томин и Пузановский.
— Ты ж говорил, можно без документов, — пыхтит на ходу Пузановский.
— И не отказываюсь. Человек купил списанную железку. Документы есть — тачки нет. Но вот без доверенности, дорогой, нельзя. Как он без доверенности в Ростов погонит?
— Ладно, договоримся — будет доверенность. В обмен, между прочим, на деньги.
— А я думал — в кредит! — Томин подталкивает Пузановского кулаком в бок и покатывается, дескать, остроумно пошутил. Тот одышливо похохатывает в ответ.
Они подходят к новенькой «Волге». (Той самой, что Пузановский купил у своих компаньонов).
— Во, гляди! — хвалится Пузановский. — Экспортное исполнение, шипованная резина, все любоваться будут! — Он отпирает машину и приглашает Томина за руль, а сам садится с другой стороны и вставляет ключ зажигания. — Обрати внимание: панель, обивка.
