— Координаты есть? — Томин открыл записную книжку на чистом листке.
Хирург взял книжку и авторучку, быстро исписал листок.
— Тут все, что я о ней знаю. Адрес, естественно, на тот момент.
— Ладно, Сергей Рудольфович, сделаю.
Томин не был сентиментален, но был отзывчив на доброе.
* * *
А дальше перед ним сменялись осужденные, от которых он пытался добиться какого-нибудь проку.
Вот сухощавый парень с торчащими на стриженой голове ушами:
— Да кто я такой, чтобы Багор со мной разговоры разговаривал? Разве что оставит на пару затяжек — и всей нашей дружбы.
— Значит, не слышали о готовящемся побеге?
— Даже ни словечка! Всем как снег на голову!
Другой — неторопливый, обстоятельный, с пронзительным взглядом заплывших глаз.
— Вы работали с Багровым в бригаде. И в столовой сидели рядом, верно?
— Да.
— Отношения были приятельские?
— Более или менее.
— Он делился своими настроениями, планами?
— Багор — мужик самостоятельней. Если что переживал, рот держал на запоре.
— Побег был для вас неожиданностью?
— Да уж чего, а этого не ждали. Главное, срок небольшой, у начальства в почете ходил… Пропадет теперь ни за грош…
— Очень он тяготился неволей?
— Ну… матерился иногда. А в общем, ничего.
— Вы, по-моему, неплохо к нему относитесь?
— Уважал. Очень даже.
— Можете мне поверить, что чем меньше он сейчас пробудет на свободе, тем для него же лучше?
— Допустим.
— Тогда подумайте и скажите: что могло толкнуть Багрова на побег? Куда? Не просто же шлея под хвост?
— За чем-нибудь да бежал. Думаю была причина. Какая — не знаю.
Третьему:
— Вас часто видели вместе.
— Клевета, истинный крест, клевета! Ни сном ни духом не причастен.
— Я вас не обвиняю. Спрашиваю об отношениях.
— Никаких отношений! Ничего общего! И статьи вовсе разные.
— Он, говорят, переменился в последнее время. Отчего?
— Не знаю отчего. Злой сделался. Как новеньких в барак прислали, так не подступись…
Опять Томин связался с Москвой.
— А что волноваться? — ответили с другого конца провода. — В конце концов, не бандит же — простой хулиган. Теперь из-за него всю милицию в ружье поднимать?
— Не будем дискутировать, — нажал на басы Томин. — Этот мужчина начинает мне не нравиться. Надо выявить все случаи хищения не только одежды, но и денег, документов. Пропажа буханки хлеба — и та сейчас может дать зацепку, ясно? Шевелитесь там, сони окаянные!
Между тем лейтенант по заданию Томина принес карточки тех, кто прибыл в последней партии. Бритые физиономии в фас и профиль и краткий текст. Томин перебрал их, на одной остановился.
