— В следах было не так легко разобраться, — кивнул Нездешний. — Твои следы глубже, чем ее, но они накладываются друг на друга.
— Как ты узнал, что я сбил ее с ног?
— Почва там мягкая, и я нашел отпечаток ее локтя. Ты побил ее легко.
— На арене я уложил тридцать семь противников — ты думал, что девочка способна меня одолеть?
Нездешний помолчал и спросил:
— Как ты ее находишь?
— Необученного бойца она могла бы победить, — пожал плечами Ангел, — но против Морака или Сенты не продержалась бы и минуты.
— Но она фехтует лучше меня — а я продержался бы дольше.
— Она превосходит тебя в учебном бою, а мы оба знаем разницу между учебным боем и настоящим. Она слишком напряжена. Даниаль рассказывала мне об испытании, которому ты ее подверг. Помнишь?
— Как я могу забыть?
— Так вот, Мириэль его не выдержала бы. Да ты и сам это знаешь.
— Пожалуй. Как я могу ей помочь?
— Никак.
— А вот ты мог бы.
— Мог бы — да только зачем это мне?
Нездешний подложил полено в огонь, молча глядя, как желтый язык пламени лижет кору. Потом его темный взор остановился на Ангеле.
— Я богатый человек, Каридрис. Я заплачу тебе десять тысяч золотом.
— Что-то твой дом не похож на дворец.
— Я сам так захотел. Мои деньги размещены у купцов. Я дам тебе письмо к тому, что живет в Дренане, и он рассчитается с тобой.
— Даже в случае твоей смерти?
— Даже тогда.
— Сражаться за тебя я не стану, понятно?
Я согласен обучить твою дочь, но и только.
— Я никого еще не просил сражаться за меня, — отрезал Нездешний, — не прошу и не стану просить.
— Что ж, я принимаю твое предложение. Я останусь и буду учить ее, пока буду убежден, что от моего учения есть толк. Когда я увижу — а это случится непременно, — что мне больше нечему ее учить или она не воспринимает мою науку, я уйду. Согласен?
— Да. — Нездешний отошел к дальней стене, приложил ладонь к камню, достал из открывшегося тайника тяжелый кошелек и бросил его Ангелу. Ангел поймал его и услышал звон монет. — Это задаток.
— Сколько тут?
— Пятьдесят золотых.
— Я взялся бы учить и за эти деньги — зачем ты хочешь заплатить мне так много?
— Ответь на это сам.
— Ты назначил цену, равную той, которую дают за твою голову, чтобы я не впал в искушение.
— Это правда, Каридрис, по не вся правда.
— Какова же вся правда?
— Даниаль питала к тебе дружеские чувства, и мне не хотелось бы тебя убивать. Спокойной тебе ночи.
Сон не шел к Нездешнему, но он продолжал лежать с закрытыми глазами, давая отдых телу. Завтра он опять побежит — надо накапливать силу и выносливость к тому дню, когда сюда явятся убийцы.
