— Погодите! — восстает Соня против его обволакивающих речей. — Если вы не уговорите Изу и меня, что тогда? Найдете себе другую красивую и веселую?
— Как вы меня неправильно поняли, Софья Рашидовна! Ай-ай-ай! Разумеется, я не поеду на Цейлон, пошлют кого-то еще. А я останусь, буду возить цветы и добиваться только вашей дочери! Но боюсь, потом придется нам ехать на Ближний Восток.
Разговор прерывает звонок в дверь, Изабелла вышла открыть.
— Мама, портниха.
Из-за ее плеча выглядывает женское лицо.
— Извините, Соня Рашидовна, я немного раньше.
Соня встает.
— На всякий случай я прощаюсь, — небрежно говорит она Алику.
Тот галантно целует ей руку:
— Если позволите, я вас дождусь.
Соня выходит. За ее спиной — незаметно для Изабеллы — Алик и портниха обмениваются многозначительным взглядом.
Томин входит в кабинет Пал Палыча.
— Наконец-то застал! Ты на работе бываешь?
— Только до открытия банка.
— Так, может, зайти на следующий год? Или когда Томилин будет в отпуске?
— Ладно-ладно, к твоим услугам.
— Это тебе требуются мои услуги! Между прочим… — Томин проходит, садится. — Паша, ты напрямую общался с Мусницким?
— Еще нет.
— Учти, на легкий испуг его не возьмешь. Юридически чист, хотя, думаю, полдюжины статей о нем плачут. На редкость тертый мужик. С большими связями. И кремень. Его надо вглухую обложить, иначе не одолеем! Вторая фигура после него — Алтынов, главный инженер, тоже парень хваткий. На последнем курсе вуза у него папашу посадили по хозяйственному делу. И довольно шумно, даже фельетон был. Так что комиссия по распределению подстраховалась и выдала парню свободный диплом. А Мусницкий подобрал и приспособил к делу… Что-то получается один сплошной монолог, а?
— Сижу, мотаю на ус.
— Нет, ты меня спроси: а что слышно пикантного?
— Да? — оживляется Пал Палыч. — Считай, спросил.
— Отвечаю: уборщица. В ДЭЗе у Мусницкого. Веник и тряпку в руки не берет, но иногда заходит, потому как председатель месткома.
— «Освобожденная» уборщица?
— Незабываемой красоты женщина. Твоя старинная знакомая.
— С какой стороны?
— С нехорошей, Паша. Когда валютчики находились в нашей компетенции. Уже молодость приходится вспоминать, вот жизнь окаянная!.. Был тогда некий Нарзоев.
— Незабываемая фигура! Два раза на суде выпутывался, на третьем приговорен к высшей мере… Но что уборщица?.. Соня Нарзоева?
— Собственной персоной!
— Ну конечно… Она и в те времена числилась дворником… Бывало, к одиннадцати часам ей подавали «ЗИМ»… А как она нынче поживает?
