А я не ошибаюсь сейчас, не ошибусь, разжав пальцы…
Та ночь прошла, наступило утро, густо пропитанное ароматами смолы, хвои, цветов и сырой почвы, переполненное оглушительным щебетом, жизнерадостным гомоном суетливых пичуг, нарядное пестрое утро с круглыми тенями листьев на дорожках, косыми лучами, пронизывающими кроны, и на сцене появилось еще одно действующее лицо - Леша, 26 лет, выглядит моложе своего возраста.
Худощавый, веснушчатый, с тонкой шеей, коротко стриженый, почти под машинку, он выглядел мальчишкой. И разговаривал он как-то по-мальчишески оживленно, с непривычной развязностью. Потом выяснилось, что это не развязность. Очень занятый, увлеченный работой, юноша пренебрегал условностями, не думал, как он выглядит со стороны, как принято выглядеть.
– Леша, - представился он по-мальчишески.
Юля удивилась: что за бесцеремонность? Она же не знала, что гостю не нравится его взрослое имя - Елизар.
– Дача Викентьева эта? - спросил он. - Впрочем, я проявил ненаблюдательность. Вы, конечно, родная дочка. Очень похожи, как вылитая. Даже странно видеть черты Викентия Гавриловича в девушке. Я из того института, где Викентий Гаврилович работал последние годы. Мы очень интересуемся, не остались ли материалы…
– Нет, - отрезала Юля, - не остались.
Безбровое лицо посетителя выразило чрезвычайное удивление.
– Нам известно, - сказал он, помолчав, - что в последнее время. Викентий Гаврилович работал над волнующей проблемой. Он был на пути… не скрою от вас, к дешифровке мыслительных процессов, к чтению мыслей, говоря проще. Вы понимаете, как это важно и нужно.
– Не понимаю!
Удивленные глаза раскрылись еще шире.
– Не понимаю, - повторила Юля. - Ну что вы уставились? Да, не понимаю, что нужно и важно читать чужие мысли. Мало ли у кого что копошится под черепом. Подглядывать и подслушивать некрасиво, так меня учили в детстве. Вот мой дом, резные наличники, любуйтесь, а курятники на задворках вас не касаются. И в комнаты не зову, я еще не прибирала с утра. И не хочу пускать в голову, там неприбранные мысли. Для вас, постороннего, существуют слова, умытые, причесанные, прилично одетые. А мысли оставьте в покое, это моя собственность.
Гость не был подготовлен к такой атаке.
– Но для науки очень важно во всех подробностях понять мышление, Тут полезны всякие сведения…
– Это уже не сведения, а сплетни, - прервала Юля. - А кто сует нос в чужую дверь, может остаться без носа. Кто подслушивает, может услышать всякие пакости - и о себе тоже.
