Дом Борджиа | страница 9



— О, папа, я не слышала, как ты вошел.

— Почему ты не спишь? Мешают звезды?

— Такая прелестная ночь, папа, птицы сошли с ума, поют, не умолкая. Посмотри, как загадочны деревья в темноте.

Они стояли рядом возле распахнутого окна. Волнение кардинала усилилось. Боже, да он робеет, как мальчишка. Собравшись с духом, он обнял дочь, девочка прижалась к отцу. Интересно, что она чувствует после близости с братом? Если до сегодняшнего дня она вела себя все более женственно по отношению к отцу, то сейчас, возможно, ее новый опыт отрежет путь всему и всем, кроме Чезаре.

— Ты приятно провела день? — ему удалось сохранить спокойствие в голосе.

— Очень! У меня был чудесный день, папа.

— Чезаре хорошо вел себя с тобой? Она внимательно посмотрела на отца, стараясь разгадать смысл этого странного вопроса.

— Он всегда относится ко мне хорошо, папа. Иногда я думаю, он бы умер ради меня.

— Очень романтичная идея, милочка. А ты бы умерла за него?

— Возможно, папа. Он просто прелесть.

— Ничего, дорогая, со временем ты научишься восхищаться не только своим братом.

— Но, папа, я тебя люблю не меньше, чем Чезаре, -она в безотчетном порыве сжала руки отца и поцеловала его в щеку.

— Мышонок, ты иногда мне кажешься такой взрослой!

— А я часто чувствую себя намного старше, чем Чезаре. Святой отец рассмеялся.

— Ладно, пора спать. Давай я отнесу тебя в кровать. С этими словами он подхватил ее за бедра и вдруг как бы случайно коснулся интимного места.

— О, папа! — вскрикнула Лукреция. А потом добавила, залившись румянцем:

— Я думала, ты меня уронишь.

— Уронить тебя? — он шутливо округлил глаза. — Разве я могу уронить свою прекрасную дочь?

Родриго продолжал ласкать девочку, с каждым движением его рука становилась все увереннее. Девочка откинула голову. На ее губах блуждала улыбка. Тебе нравится, я тебя возбудил, думал он. Еще немного, и ты будешь моей, красавица.

— Раз-два, раз-два! — вскрикивал падре, весело кружась, поднимая и опуская свое сокровище. Внезапно его рука ощутила влагу и заскользила легче. Наступил миг, когда в притворстве более не было нужды. Правда, он хотел видеть реакцию дочери. Положив ее на кровать, он выпрямился показывая всем видом, что уходит.

— Поцелуй меня на ночь, папа, — дрожащим голосом прошептала Лукреция.

Не успел он склониться над ее прелестным лицом, как девочка обхватила его шею и "притянула к себе. Родриго исцеловал ее в губы, и это был уже не поцелуй отца и дочери, как раньше. Он притворился, что потерял равновесие, и упал на постель рядом с ней. Лукреция снова поцеловала отца и звонко рассмеялась.