Закончив съемки, я преподнесла Николаю «блондинку и брюнетку». Он временно поместил их во второе ведро, выбрав оттуда крабов, червей и моллюсков. Иначе многих мелких животных мы могли бы недосчитаться. Актинии — хищники, так же как и звезды. Актинии заполнили собой половину ведра.
Солнце так пекло, что мы начали опасаться за жизнь своих пленников. Чем теплее вода, тем меньше шансов донести их живыми до дома. После короткого совещания было решено перекочевать обратно за реку, в тень сопки.
После теплой морской воды речная показалась ледяной. В мелкой воде бухты у самого устья реки мы заметили большого темного краба, бегущего боком. Я кинулась в погоню. Краб, прибавил скорости и угрожающе поднял над собой клешни с какими-то пухлыми наростами. Не сразу удалось схватить его за спинку — безопасное место, куда краб не может достать клешнями. Он с силой выдирался из рук, отталкивая мои пальцы напряженно растопыренными ногами. А клешни у него были необыкновенные — покрытые зеленоватым «мехом», будто краб надел на каждую из них пышную муфту. Из «муфт» торчали только самые концы клешней. Это был японский мохнаторукий краб, крупный самец. Такие крабы чаще всего встречаются около устьев рек или в самих реках, причем иной раз забираются далеко от моря.
Катера уже не было — он ушел за второй баржей. Та, на которой мы прибыли, уже наполненная водой, глубоко осела. На ее палубе в короткой тени рубки сидел водолив. Голова его свесилась на грудь. Он спал, разморенный полдневной жарой. Песок на берегу был истыкан следами маленьких острых копыт. Здесь проходило стадо оленей, принадлежащих зверосовхозу Андреевка. Отсюда до Андреевки всего несколько километров. Олени пасутся на ближних сопках, ходят по высокой траве в распадках и пьют воду из реки. Людей они не очень боятся, но стараются держаться подальше от них. Изредка среди ветвей мелькали рыжие бока оленей и слышался их свист. При приближении к ним с фотоаппаратом животные потихоньку отступали и, как тени, таяли в зарослях.
Плоская, песчаная часть берега обрывалась у подножия сопки. Над узкой полосой пляжа вставал крутой откос, поросший лесом. Большая розово-серая каменная глыба сползла с берега в мелкую воду. Куст боярышника раскинул навес из колючих ветвей и резной листвы, бросавших кружевную тень на песок. Этот участок песчаного берега между сопкой, камнем и водой, осененный крышей листвы, был в дальнейшем исходной точкой многих наших экскурсий.
