– Ронвен? – прошептала она.
Элейн уже знала, что Ронвен там не было, но и не было висящего законченного платья, которое она должна была повесить на вешалку, если легла бы спать.
Тихонько соскользнув с постели, Элейн набросила на плечи ночную рубашку, отделанную мехом, и подошла к камину. В комнате было холодно. Девочка достала из угольной корзинки и бросила в тлеющие угли немного торфа и несколько поленьев. Вспыхнуло пламя; голубой огонь перекинулся на дерево. Элейн вздрогнула, однако смотрела на пламя, не в силах оторваться.
Она видела виселицу; возле нее толпился народ. Люди бесновались, кричали, размахивали руками. Она видела все это и не могла вытереть слезы; она видела надвигающуюся толпу. Он стоял там, среди толпы, окруженный охраной; его короткая рубашка была уже порвана, а на шею была надета петля. Веревка натянулась на его сухой коже. Элейн видела, как пульсировала на шее артерия – словно кричала о жажде жизни. Мужчина вполоборота повернулся к ней лицом, Элейн наклонилась вперед, стараясь все-таки разглядеть его лицо, но толпа, окружавшая человека, заслоняла его от нее.
– Подождите! Пожалуйста, подождите! – закричала она громко. – Ну пожалуйста…
Позади открылась дверь, и в комнату заглянул перепуганный стражник.
– Силы небесные!.. – Он прыгнул к Элейн, как только та попыталась еще ближе наклониться к огню. Она плакала.
– Пожалуйста, вернись! Я не видела тебя! Пожалуйста!
Элейн слегка вскрикнула, когда мужчина схватил ее и поставил на ноги. Позади него она увидела насмерть перепуганную Лунед, севшую на постели.
– Что вы делаете, принцесса?
Охранник одной рукой держал Элейн, а другой старался поднять ее ночной халат, который был испачкан золой.
– Ну и ну! Вы чуть не бросились в огонь! Вы что-нибудь уронили туда?
Элейн трясло, внезапно она снова начала плакать.
– Ронвен? Где Ронвен?
– Она ушла в комнаты вашей матери, принцессы Джоанны, – только и успел сказать стражник, как Элейн вывернулась у него из рук и бросилась вон из комнаты.
Босиком она побежала к комнатам и спальне своей матери. Открыв двери в тронный зал, она заглянула внутрь. Там никого не было; огонь еле тлел, и свечи почти догорели. Она остановилась и тихо позвала няню.
– Ронвен? – шепнула она. По лицу ее градом текли слезы. Немного погодя из спальни своей матери она услышала приглушенные голоса. Подкравшись на цыпочках к двери, Элейн ухватилась за дверное кольцо и дернула за него.
Огонь в очаге запрыгал от внезапного сквозняка; красно-золотые языки пламени озарили стены и постель, на которой, плотно прижавшись друг к другу, лежали два обнаженных тела. Элейн уставилась на них. Девочка видела незнакомое выражение на лице матери, которая выгибала спину, прижимаясь к мужчине, который стоял на коленях между ее ногами. Его широкие плечи были покрыты капельками пота, поблескивающими в свете огня. Они исступленно смеялись, и, наклонившись, он целовал ее лицо и ласкал ее полную грудь. Полностью поглощенные друг другом, они даже не заметили, как открылась дверь и на пороге появилась маленькая фигурка.
