– Я никогда не испытывала к тебе ненависти.
– Как только я стала богатой, ты перестала признавать меня.
Что это? Обычный женский прием по искажению фактов? Что ж, ее мать была мастером по извращению фактов в свою пользу.
– Я просто попросила, чтобы ты перестала управлять мной с помощью свалившихся на тебя денег, а ты в ответ отреклась от меня.
– Управлять тобой с помощью моих денег? – Сандра покачала головой и отпила шампанское из своего фужера. – Ничего себе.
– Но было именно так.
– Хорошо, пусть будет так. Моя вина, признаю. Я хотела, чтобы моя дочь носила нормальную одежду, училась в достойном колледже, имела нормальную работу…
– У меня нормальная одежда – Сандра фыркнула.
– Этому платью, по меньшей мере, четыре года. Не говоря уж о том, что оно куплено в магазине готовой одежды.
Не четыре, а пять лет, но какая разница? Хорошо, что оно все еще ей впору.
– Между прочим, я училась в отличном колледже.
– Ради Бога, с твоими знаниями тебе следовало поступать в Гарвард.
– Там нет зоологического факультета.
– Да. Я знаю, как это важно для тебя – забавляться с твоими слонами.
Ну вот, началось! Дэни потерла пальцем переносицу и сделала глубокий вдох. Она была специалистом по работе с млекопитающими. Сейчас уже главным специалистом, что почти не отразилось на размере ее более чем скромной зарплаты, но это ее совсем не волновало. Она занималась любимым делом, о котором всегда мечтала, и не собиралась ничего менять даже в угоду матери.
– Послушай, я желаю тебе приятно провести вечер. А мне, пожалуй, пора уходить. – Хоть раз можно будет уйти по собственному желанию. Повернувшись, Дэни врезалась в твердую кирпичную стену.
Или в грудь мужчины.
Он держал два фужера с шампанским, и на губах его играла чуть насмешливая улыбка, свидетельствовавшая о самоуверенности, которую Дэни никогда не испытывала. Когда она столкнулась с ним, шампанское выплеснулось из хрустальных фужеров прямо на ее купленное пять лет назад, в магазине готовой одежды, короткое черное платье.
Ее мать ахнула.
Ее очаровательный незнакомец чертыхнулся, потом начал извиняться и, поставив фужеры, звать на помощь официанта, но Дэни отказалась от предложенной помощи.
Разве можно ей помочь? Ей нужно вправить мозги за то, что она вообразила, будто сможет вписаться в окружающую обстановку. Махнув на прощание рукой матери и кивнув мужчине, лицо которого с радостью созерцала бы всю жизнь, но надеялась никогда больше не увидеть, Дэни двинулась прочь, на этот раз с большей осмотрительностью.
