Пророчица подняла глаза ввысь, словно желая получить консультацию у небесных сил.
— Вы уже теперь та, кем хотите стать, — ответила она.
Нахмурившись, маркиза возразила:
— Но все же есть одно препятствие.
— Оно будет устранено.
— Что? Значит, королева Мария-Терезия…[26]
— Дни королевы сочтены, и смерть поджидает ее. — Перетасовав карты, Гадалка открыла одну из них. Это оказалась семерка пик.
— Ей осталось жить столько лет, сколько цифр на этой карте.
— Вы уверены?
— Карты никогда не лгут, — заявила Гадалка, указывая на колоду тощим пальцем, который мог бы принадлежать старухе или маленькой девочке.
— Ах! — вздохнув, маркиза забрала руку. — Довольно! Вам незачем продолжать. Если предсказание сбудется, то ваша судьба обеспечена. А пока возьмите это.
Она бросила на стол туго набитый кошелек.
— Если трон опустеет, не сомневайтесь, я возьму и удержу его.
Но сивилла покачала головой.
— Ваша милость, вы еще не достигли цели. Разве вы не видели, как двигался жезл?
— Какой жезл?
— Мой прут. Он наклонился и прикоснулся к картам.
— Нет, я не заметила. А что это означает?
— Что на вашем пути есть препятствие.
— Пустяки — я преодолею его.
— Лихой наездник может не заметить колею, в которой его конь сломает копыто. Видите — жезл продолжает дрожать! Берегитесь, госпожа!
Без видимой причины ореховый прутик затрепетал, словно превратившись в живую змею.
— Почему я должна беречься?
— Не доверяйте никому, а особенно тем, кто ближе всех к вам.
— Моя дорогая колдунья, вы переусердствовали, — усмехнулась госпожа де Монтеспан. — Я всегда принимаю меры предосторожности с теми, кто близок ко мне. Спросите моего сына, хотя ему всего восемь лет, и мою сестру, госпожу де Тианж. И все же, не могли бы вы объясниться более определенно?
— Вред исходит от женщины, которую вы возвысите. Берегитесь немилости, которую навлечет на вас подруга.
— Благодарю за предупреждение, — подумав, ответила маркиза, и в ее голосе послышались мрачные угрожающие нотки. — Я запомню его. Но кто при французском дворе осмелится оспаривать у меня наследство этой жалкой Фонтанж? Те, кто хотели бы похитить у меня моего возлюбленного, знают, что я не Лавальер, и что для каждой, кроме Атенаис де Мортмар, королевское ложе станет смертным!
Несколько минут спустя дама с каштановыми локонами на лбу сменила первую клиентку в кабинете Гадалки. Пророчица поклонилась ей с видом величайшего почтения и отказалась взглянуть на протянутую руку.
— Я не нуждаюсь в этом, чтобы приподнять уголок вуали над будущим. Для меня достаточно взглянуть на ваше лицо, на котором запечатлелись следы пролитых слез. Ибо вы много страдали — от болезни, бедности и унижения.
