Я быстро подошел к окну у двери и дернул за толстые бархатные шторы. В воздух поднялась туча серой вековой пыли. Я снова дернул, и шторы, треснув, упали мне в руки. В вестибюль ударили медовые лучи заката, осветив столб взбаламученной пыли — праха, из которого сделан сам человек. Девушка разинула рот. Я уже хотел бросить шторы на пол, но придумал им лучшее применение и потащил за собой по полу шуршащее полотнище.
Сильвано сидел один в столовой. Перед ним лежала его счетоводная книга. Услышав шаги, он вскинул поседевшую голову. Я бросил шторы на пол. Из руки у меня сочилась кровь, собираясь в лужицу на полу, но мне было все равно.
— Я больше здесь не останусь, — заявил я.
Сильвано встал из-за стола, но с трудом, заметил я с удовлетворением. С возрастом у него ослабли колени. И как я это упустил?
— А я все думал, когда же этот щенок отрастит зубы, — холодно проговорил Сильвано.
Ноздри тонкого носа раздувались, глаза сузились до щелок. В руке блеснул нож, но я не испугался. Я сумею постоять за себя и раз и навсегда порву кабальный контракт. Я остался стоять где стоял, смело встретив его взгляд. Внутри вдруг вспыхнуло пламя, пронизавшее меня от самых пяток до макушки, и я понял, что настал долгожданный миг.
Сильвано вышел из-за стола и медленно двинулся ко мне.
— Ты об этом пожалеешь, Бастардо. Ты и представить себе не можешь, какие муки тебя ожидают. Клиенты любят тебя, ты один из лучших работников, тебе это известно? Ты, должно быть, любишь свое ремесло, раз так успешно трудишься. Ты прирожденная шлюха, — ухмыльнулся он, — отродье двух других шлюх.
— Не смей поминать моих родителей, — предостерег я.
Он злобно рассмеялся.
— Как же! Они, наверное, ненавидели тебя, раз бросили на улице! Экий срам!.. Две мерзкие шлюхи, такие же, как ты, произвели на свет порочного выродка, слишком красивого для человека и запятнанного от рождения. Вот и решили избавиться от тебя как можно скорее…
— Никогда в это не поверю!
— Уж поверь! Тебе повезло, что они не придушили тебя подушкой, как ты сделал с дочкой Симонетты, — презрительно фыркнул он, и я в ужасе отпрянул. — Что? Думал, я не узнаю, Бастардо? Как бы не так! Я знаю обо всем, что происходит в этом заведении! Я знаю, что ты — хладнокровный убийца. На младенца мне было плевать: пока она вырастет, я потратил бы больше, чем смог бы потом за нее выручить. Ты оказал мне услугу, избавив от нее. Держу пари, тебе понравилось! Зажать подушкой крошечное личико, убить ребенка, почувствовать власть…
