Итак, 963 год, хотя и является формально временем первого выступления Древнепольского государства на международной арене, в действительности таковым не был: речь может идти только о первом упоминании его в письменных источниках, что, по-видимому, не было явлением абсолютно случайным. К 960 г. Древнеполь-ское государство, бесспорно, должно было представлять собой достаточно большое территориальное целое, если арабский путешественник без тени сомнения называл его крупнейшей западнославянской страной. В состав княжества Мешко I, очевидно, помимо великополь-ских земель, входила уже Мазовия, иначе Ибрагим ибн Якуб не мог бы говорить об общей русско-польской границе. Поскольку первые сведения о Польше в письменных источниках единодушно свидетельствуют о польско-лютических и польско-волинских конфликтах, то не может быть никакого сомнения и в том, что к этому времени было подчинено уже Восточное Поморье 22, и актуальнейшей задачей внешней политики великополь-ского князя стало завоевание западнопоморских земель. В настоящей связи нет необходимости подробно останавливаться на экономическом значении Западного Поморья для остальных польских земель. Вопрос этот достаточно подробно изучен в литературе23. Через Западное и Восточное Поморье польские, прежде всего великопольские, земли по удобным водным путям включались в чрезвычайно оживленную международную торговлю на Балтийском море. Особенно важное значение имели контакты с северо-западными русскими землями и Скандинавией, через которые велась огромная по тем масштабам транзитная торговля, связывавшая страны Восточной и Центральной Европы с обширными рынками Средней Азии и Ближнего Востока, поглощавшими громадное количество рабов и мехов, поступавших из северных стран, и в обмен выбрасывавшими на восточноевропейские рынки свое серебро и другие товары. Здесь, может быть, не лишним было бы подчеркнуть тот весьма примечательный факт, что к востоку от Вислы мало встречается кладов арабских монет24, многочисленных в западных и северо-западных районах Польши. Всего в Польше, по некоторым подсчетам, известно около 30000 арабских монет из 260 находок25, что составляет, разумеется, лишь незначительную долю того арабского серебра, которое обращалось в стране. Короче говоря, можно уверенно считать, что и в Польше, подобно Руси и Скандинавии, в IX—X вв. арабские диргемы являлись фактически единственной повсюду употреблявшейся монетой26.
