— Итак, если я стану вампиром и откажусь от всего, что здесь люблю, твои сестры смогут быть счастливы.
Эш в бешенстве уставился на крышу здания на другой стороне дороги.
— Забудь об этом.
— Поверь, мне это даже в голову не приходило…
— Прекрасно. — Эш продолжал смотреть на крышу.
Внезапно у Мэри-Линетт появилось ужасное подозрение, что у него глаза на мокром месте.
«Я тоже плакала, даже не знаю, сколько раз за эти последние два дня… А ведь раньше из меня могли выжать слезу только до боли красивые звезды. Со мной происходит сейчас что-то неправильное. Я даже не могу понять, кто я теперь».
Похоже, что Эш чувствует то же самое.
— Эш…
Он не взглянул на нее. Рот его был плотно сжат.
«Беда в том, что какого-то хорошего для всех решения проблемы не существует», — подумала Мэри-Линетт.
— Извини, — сухо сказала она, пытаясь избавиться от охвативших ее непривычных ощущений. — Это просто потому, что все вдруг в жизни изменилось, оказалось таким… странным. Никогда не думала, что со мною может такое случиться. — Она судорожно сглотнула. — Думаю, ты тоже… Сначала убежали твои сестры, потом я свалилась на твою голову… Смешно, да?
— Очень. — Он больше не смотрел вдаль. — Послушай… Я должен тоже сказать тебе. Я-то уж точно не думал, не гадал об этом, и если бы кто-то еще неделю назад сказал мне, что я буду… что у меня будут какие-то дела с человеком, я бы снес ему голову. Но прежде посмеялся бы от души. Однако…
Эш умолк. Казалось, его исповедь завершилась, но… Да ему и не нужно было больше ничего говорить. Скрестив руки на груди, Мэри-Линетт смотрела на кривой осколок стекла, валявшийся на земле, и пыталась договорить про себя ту фразу, которую Эш не произнес. Но все очевидно. Он просто не мог ее произнести.
Мэри-Линетт подавила желание отшвырнуть ногой стекло.
— Я плохо влияю на твоих сестер.
— Я сказал это, чтобы защитить тебя. Попытаться защитить…
— Я сама могу себя защитить.
— Я уже заметил, — сухо парировал Эш. — Это что, очень помогает в жизни?
— Да что ты заметил? Ничего ты не заметил. На самом деле ты уверен, что я слабее тебя… Хотя ты этого и не говоришь, я знаю, ты так думаешь.
Неожиданно во взгляде Эша появилась хитринка. Глаза его стали зелеными, как цветки морозника.
— Если бы ты была вампиром, то не была бы слабой и знала бы, о чем я думаю на самом деле.
Он протянул ей руку.
— Хочешь попробовать?
— Лучше вернемся назад, — резко сказала Мэри-Линетт. — А то они еще подумают, что мы тут поубивали друг друга.
