— Банни?
— Ну да! — улыбнулась Ровена. — Ламиям традиционно дают имена, связанные с природой — камнями, животными, цветами, деревьями. Поэтому «Банни» — «белочка» — может быть именем ламии… и разве «мартин» — это не разновидность куницы?
В глубине сознания Мэри-Линетт что-то опять шевельнулось. Что-то, касающееся Банни… что-то о Банни и о лесе…
Но затем все исчезло. Мэри-Линетт не смогла ничего вспомнить. И спросила у Ровены:
— Но… ты чувствуешь что-нибудь подозрительное? Я имею в виду, она похожа на кого-нибудь из вас? Я просто не могу представить себе Банни вампиром. Извини, но просто не могу.
Ровена улыбнулась.
— Нет, я ничего не чувствую. И я уверена, что ты права — у людей могут быть такие же имена, как и у нас.
Странно, но Мэри-Линетт не могла отделаться от мысли о лесе.
— Знаешь, я не понимаю, почему тебя назвали именем дерева. Ты ведь говорила, что дерево для тебя опасно.
— Это так… но именно это придает моему имени силу. Считается, что названия деревьев — самые могущественные имена.
Эш вышел из магазина. Мэри-Линетт тут же оглянулась, ища глазами Джереми.
На пустой заправочной станции его не было, но Мэри-Линетт услышала стук молотка. Она только сейчас сообразила, что он раздается уже несколько минут.
— Давайте поищем во дворе. — И Мэри-Линетт направилась за бензоколонку, не дожидаясь, пока Эш подойдет к ним. Кестрель и Ровена последовали за ней.
Джереми на заднем дворе прибивал длинную доску к разбитому окну здания заправочной станции. Земля вокруг была усеяна осколками толстого зеленоватого стекла. Джереми пытался удержать доску, светло-каштановые волосы упали ему на глаза.
— Что случилось? — Мэри-Линетт подошла к нему и прижала к стене противоположный конец доски, чтобы было удобней ее прибивать.
Взглянув на нее, Джереми облегченно вздохнул и отпустил свой край доски.
— А, Мэри-Линетт… спасибо. Подержи, пожалуйста, я быстро.
Он полез в карман за гвоздями и стал вбивать их быстрыми и уверенными ударами молотка.
— Я не знаю, что случилось. Кто-то разбил окно прошлой ночью. Натворил здесь дел.
— Похоже, прошлая ночь была очень бурной, — сухо заметила Кестрель.
Услышав ее голос, Джереми оглянулся. И вдруг… руки его замерли, буквально зависли в воздухе вместе с молотком и гвоздями. Джереми глядел на Кестрель и на Ровену, стоявшую позади нее. Глядел долго… Наконец он повернулся к Мэри-Линетт и медленно спросил:
— Тебе уже нужен бензин?
— Нет-нет, спасибо.
«Надо было слить немного из бака, — подумала Мэри-Линетт. — Нэнси Дрю определенно это предусмотрела бы».
