Он был безумен. Божественно безумен. Одержим. Ни одна стрела не коснулась его. Ни один клинок не пронзил его сверкающих лат. Глаза его горели, тело сияло, и это сияние становилось все ярче. Даже когда туча набежала на солнце, он продолжал излучать золотой свет.
Элиан, несшаяся за ним по пятам с его копьями и щитом, от которого Мирейн безрассудно отказался, чувствовала, как исчезают остатки ее гнева. На смену ему пришло благоговение.
Она боролась с этим благоговением так же яростно, как сражалась с врагом, теснившимся вокруг нее. Мирейн был ее братом. Она сделала свои первые шаги держась за его руку, она нацарапала свои первые буквы под его руководством, она впервые узнала, как держать меч, когда он вложил рукоятку ей в ладонь. Он ел и спал как любой другой мужчина, видел хорошие и плохие сны и просыпался с затуманенными глазами, взъерошенный, похожий на мальчишку и слегка раздраженный. Он смеялся над солдатскими шуточками, плакал, не испытывая стыда, когда слышал печальные песни о древней любви, не скрывал восхищения при виде великолепной собаки, хорошего скакуна или прелестной женщины. Он был человеком. Живым, дышащим, теплым и сильным человеком. В битву он ринулся словно бог. Над Элиан взлетел клинок. Она отразила удар и нанесла ответный, как ее учил наставник. Острая сталь разрубила кожаные доспехи и плоть, достав до кости. Дернув изо всех сил, Элиан освободила меч. Она еще никогда не видела, как умирает человек. Ее первая жертва. Илхари била копытами и щелкала зубами на менее крупного, но более крепкого коня, владелец которого, превосходно вооруженный, крутил мечом над своей головой.
«Слишком рисуется», — подумала Элиан. В результате такой бравады между его боком и рукой осталось незащищенное место. Острие ее меча пронзило тело. — Опасность справа!
Элиан развернулась. Мимо ее руки просвистела бронза. Но чей-то клинок поразил атакующего, и Элиан увидела бело-зеленую вспышку. Это был Вадин во всем своем варварском великолепии: в шлеме, украшенном медью и золотыми перьями, в доспехах, нагрудник которых сиял бронзой и янтарем из Янона. Его брат, находившийся рядом с ним, вторил его ухмылке, но при взгляде на Элиан глаза его становились шире, спокойнее и намного темнее. Почему, подумала она в раздражении, этот мальчишка так беспокоится за нее? Внезапно ей все показалось удивительно забавным, она рассмеялась и крикнула им обоим: — Спасибо!
Вадин кивнул, засмеялся вместе с ней и погнал свою кобылу прочь. Кутхан подогнал своего высокого жеребца поближе к Элиан, словно намереваясь остаться с ней. Он упорно отказывался обращать внимание на ее протестующий взгляд.
