Хотя, если честно, Тамара Погосян ему сразу не понравилась. Врач со скорой произнесла: "Девочка в состоянии шока", — но это была явная ложь. Да, первоначально красавица и впрямь была в шоке, что не помешало ей развалиться на диване в крайне откровенной позе. Сергей из деликатности отвернулся, но и то многое успел заметить. Он терпеть не мог, когда секс примешивали к серьезной деловой жизни. Для секса отведены ночь и темнота, и только женщины, начисто лишенные стыда, пытаются возбудить мужчину среди бела дня. Впрочем, чего ожидать от особы, живущей нерасписанной с одним из представителей богемы? Или даже не с одним. Однако дело не в том, что Тамаре не мешало бы быть скромнее, главное в другом. Не похоже, что она по-настоящему переживает из-за смерти любовника. Только что лежала якобы без чувств, а вот теперь грациозно села и смотрит в упор своими спокойными черными глазами. Снизу вверх, но как будто сверху вниз. Высокомерная, вежливая, безмятежная. Корягин прекрасно знал этот тип женщин, мнящих себя аристократками среди плебеев. Избалованная маменькина и папенькина дочка, с детства купавшаяся в роскоши. Наверняка родители из партийной номенклатуры — только в этой среде при социализме можно было так радикально отгородиться от нормальных простых людей, их проблем и забот. Эта женщина ни разу не ударила пальцем о палец, видно по выражению лица. Раньше ее содержали родители, теперь мужчины. Хотя лично Сергея она, несмотря на красивую внешность, оставляет равнодушным, как если бы была старинным портретом или мраморной статуей.
— Ну, всего несколько вопросов, — обратился Корягин, проигнорировав вранье врачихи о шоке. — Нам необходимо для протокола. Ответите, Тамара Тиграновна?
— Да, — высокомерно согласилась подозреваемая. Вот настолько она не принимает капитана в расчет — даже не пытается выгадать время, чтобы придумать версию постройнее. Думает, перед ней дурак, не заметивший ни одной улики.
— Итак, расскажите очень подробно, во сколько вы сюда пришли, что увидели и что делали.
Собеседница молчала. Ну, еще бы! Видимо, надеется собраться с мыслями. Ей многие придется объяснить: свою помаду на губах трупа, свои волосы на его груди, шприц не у той руки. Неужели выкрутится? Вряд ли. Непохоже, что она умна.
— Ну, — поторопил милиционер.
— Я не представляю, во сколько сюда пришла, я не смотрела на часы. Сперва я зашла в фотолабораторию, а оттуда заглянула в комнату и увидела, что там что-то не так. Леонид сидел в кресле в неестественной позе. Я потрогала его лоб. Лоб был холодный. Тогда я позвонила в скорую. У Леонида невралгия, во время приступа он иногда сам вкалывал себе лекарство. Я решила, он ошибся с дозой. Вскоре приехала Марья Васильевна.
