В этом месте речи послышались рукоплескания пары сотрудников и их радостные гы-гы-гы. Олег Викторович посмотрел на них и продолжил:
— Двери открыты. Творите все, что считаете нужным и возможным. Рожайте идеи, а клиента мы под них найдем. Вот, Толя, тебе заказчика найти будет проще пареной репы. Наши специалисты уговорят любого начальника рекламного отдела, а при необходимости дойдут до генерального директора, и ролики, в которых люди идут на все ради обладания определенным товаром, заполнят собой прайм-тайм телеканалов.
— Хорошо, я сделаю несколько вариантов, — кивнул Толя, посмотрев на Артема, сидящего нога на ногу в углу кабинета. «Самодовольный хлыщ», — подумал парень, отметив, что тот забыл прокрасить корни волос синей эспаньолки.
— Сделай, уж будь любезен. Обыграй воровство, верность. Может, убийство?
— Его не пропустят буквоеды из высших структур, — вставил присутствующий на совещании-«пятиминутке» мужчина, которого Толя часто встречал около аппарата по разливу кофе.
— Смотря как сделать ролик. Как обыграть? — спросил Олег Викторович, обведя взглядом собравшихся.
— Я придумаю! — выпалил Толя, с радостью отметивший, что Артем опустил начавшую было подниматься для заявки руку.
— Вот! Вот о чем я говорю, — хлопнул в ладоши Олег Викторович и указал растопыренной пятерней в сторону Толика. — Будет рвение, будут нужные необычные идеи, будет и оплата.
После «пятиминутки» Толик задержался в кабинете главного редактора. Тот, похлопывая его по спине вспотевшей пухлой рукой, расспросил о самочувствии, не болит ли у него до сих пор челюсть.
— Все нормально, спасибо!
— Ты выглядишь измотанным, но лечение у сестры дает свои плоды. Кстати, как она поживает?
— Отлично. Олег Викторович, Полина мне не сестра, вы же понимаете.
— Более чем, — ответил толстяк и облизнул губы языком, покрытым белесым налетом.
Толя провел остаток трудового дня за разработкой роликов. Из репродуктора неслись мелодии русского шансона. Лагерная жизнь, свиданки, прокуроры, перегоны, малолетка, золотые купола, зеки — сменяли друг друга. Хриплые прокуренные голоса, еврейские мотивы, скрипки и дешевые электронные эффекты, видимо, включили специально, чтобы дизайнер лучше обыграл тему воровства в рекламном ролике газированной воды. Но, несмотря на кипящую работу, в голову иногда лезли мысли о Генке, и тогда парень яростнее вжимал карандашный грифель в бумагу, начиная проговаривать вслух свои идеи.
Обедать с Полиной он не пошел. Они условились, что не будут пока показываться вместе на работе. «Так меньше пересудов», — сказала она. Он догадывался, что смущает ее не общественное мнение, а кто-то из его коллег, наверняка Олег Викторович. Тогда, после его визита в квартиру Полины, он почувствовал изменение в ее настроении.
