— Это была шутка, — махнул рукой Костик. — Я и думать о ней забыл. А тем более, Артем. Да он бы в жизни не поставил свое имя на обложке. Такой глубокий философ — и связался с хохмачем. Нет, что вы. Ну, и вкус у вас, Татьяна Владимировна.
— А вы не дадите мне почитать вот это? — Таня неожиданно протянула книгу карманного формата. Катя глянула — боже мой, и впрямь вкус странный. Алина Айленд, «В тенетах жаркой страсти».
Шагуч, помрачнев, молча забрал книгу и вернул на полку, где удивленная Катя обнаружила целую вереницу низкопробной Алины Айленд. Да уж! Немудрено, что писатель так разнервничался, уличенный в пристрастии к подобной литературе.
Неловкую паузу прервал звонок в дверь.
— Кто там?
— Это я, дядя Костя. Федя.
Шагуч отпер. Вид Федора тут же заставил Катю забыть о претензиях, которые она мысленно предъявляла ему после свидания с Ритой. Понурый, осунувшийся, растерянный… да никакой он не корыстный, просто поддался влиянию отца. При всех недостатках, Турищев был сильной личностью — в отличие от сына.
— Таня… — пролепетал Федя, вздрогнув от неожиданности. — Здравствуйте. Я рад вас видеть… ваше здоровье, надеюсь не… и родителей ваших… то есть… вы в курсе, что я… что папа…
— Татьяна Владимировна в курсе, — известил Костик (Кате почудилось — не без злорадства).
— У меня все в порядке, — кивнула Таня. — Я сочувствую вам, Федя. Правда.
Она произнесла это так искренне и серьезно, что Федор, переменившись в лице, быстро и страстно заговорил:
— Если убила эта девочка, я сам сделаю все, чтобы ее вытащить. Мне жаль отца, очень жаль. С ним все непросто, Таня. Он только выглядел благополучным. У него был душевный кризис, и я знаю, кого в этом винить. У хорошей жены не станешь бегать по… не станешь искать любви на стороне. Отец делал это от тоски, но я понимаю, девочкам от этого не легче. Я люблю его, но мстить не собираюсь.
— Ира не убивала, — сказала Таня.
— Вы… у вас есть доказательства?
— Нет, но я знаю.
Федор помрачнел.
— Лайма настаивает, чтобы дело скорей закрыли. Ей бы все спихнуть и спокойно заняться пиаром. Вместе со своим Жуковым только и знает, что меня торопить. Вы знаете, что я заканчиваю книгу отца? Он делился со мною планами, я ему помогал. Это фактически будет наша совместная вещь. Не могу же я гнать халтуру… память отца и самоуважение не позволяют. А этой парочке не надо ни качества, ни стиля — докрутить бы сюжет.
— Ах, Лайма-Лайма! — гнусно ухмыльнулся Костик. — И чего ради Темка на ней женился? Правда, она красотка и пиарит его мастерски, но мы, мужчины, не обращаем на подобные мелочи внимание. Нам в женщине важно одно — чтобы человек была хороший, а карьера и секс — это второстепенно.
