— Вот и хорошо. Посиди пока… — Усы Подковой выразительно на меня посмотрел, словно намекая на что-то, и закрылся в уборной.
Сухомлинов самозабвенно читал, повернувшись ко мне спиной:
— Среди многих направлений деятельности органов внутренних дел одним из приоритетных и наиболее значимых для нашего общества является профилактика правонарушений и преступлений среди детей и подростков… — Он искусственно кашлянул, коротко оглянулся. — Ведущая роль здесь принадлежит подразделениям по делам несовершеннолетних…
Я поднялся с места и тоже подошел к соседнему стенду. Первым на глаза мне попалась репринтная копия какого-то старого документа. Подражая Сухомлинову, я вслух сказал:
— Декрет о комиссиях для несовершеннолетних от 14 января 1918 года… — Но к сожалению, сам декрет прочесть было невозможно — шрифт состоял из мельчайших расплывчатых буковок.
Я сделал пару шагов в сторону и оказался рядом с входной дверью. При желании я мог бы рвануть на улицу.
Сухомлинов точно прочел мои мысли и переместился от меня еще на один стенд:
— А вот поэзия. Настала ночь. Ни звезд, ни месяца. Сомкнули очи сонные дома. Но кое-где окошки светятся. Ученье — свет, а неученье — тьма… — Он снова стрельнул глазами, как бы приглашая меня к поступку.
Все это было очень настораживающим. Я сразу вспомнил о милицейских хитростях, позволяющих усугубить вину задержанного, и решил не поддаваться на очевидную провокацию. Во дворе стоит машина с Берсеневым, возможно, подъехал дополнительный наряд, и только я рвану, меня еще на ступенях перехватят, но тогда это уже будет побег.
Сухомлинов, увидев, что я вернулся на место, дернул головой как ужаленный конь. В голосе его звучало отчаяние:
— В системе органов внутренних дел были созданы одними из первых и имеют богатейшую историю подразделения…
Усы Подковой спустил воду. Унитаз зашумел так, словно сошла с горы снежная лавина.
— В мае одна тысяча девятьсот тридцать пятого года постановлением ЦК ВКПб были организованы секции по борьбе с детской беспризорностью и правонарушениями несовершеннолетних…
В уборной звенела водой раковина. Усы Подковой мыл руки. Я слушал Сухомлинова, и меня распирала гордость от того, как я легко раскусил подлый ментовский план.
— Огромный пласт советской литературы и кинематографа, посвященный проблеме воспитания подростков, давно стал классикой, полюбившейся не одному поколению. Фильмы «Путевка в жизнь» и «Заключенные»…
В этот момент отворилась канцелярская дверь, и показался старлей. Сухомлинов умолк. Выскочил из уборной Усы Подковой, точно он, притаившись, ждал появления старлея, и произнес с досадливым удивлением:
