Он уже направился к лестнице, когда входная дверь неожиданно открылась. Оказывается, она и не была заперта. Горанин, хмурый и неприветливый был в кожаной куртке на меху, в джинсах, забрызганных грязью. Темные волосы намокли под дождем.
- Ты же говорил, что сегодня выходной! - как можно веселее сказал Завьялов. - А сам гуляешь! Да еще под дождем! Романтики захотелось?
- Как себя чувствуешь? - спросил Герман, вешая куртку в шкаф. Лица его при этом не было видно. Голос звучал глухо.
- Нормально. А что такое?
- Кажется, чайник кипит.
- Я не слышу.
- Кипит, - уверенно сказал Герман и пошел на кухню.
Чайник уже отключился, из носика шел пар. Горанин устало присел на табурет.
- Мне надо позвонить Маше, — сказал Александр. Она волнуется! Раньше я всегда ночевал дома!
Он кинулся было к висевшему на стене аппарату, но Герман вдруг громко и отчетливо сказал:
- Сядь.
И Александр услышал. Обернулся, спросил растерянно: -Что такое?
- Сядь, Саша, - устало повторил Герман. И, потерев лицо ладонями, добавил: - Не выспался. Подняли с постели в шесть утра. В городе чрезвычайное происшествие.
- Убийство? - охнул Завьялов. Потом заходил взад-вперед по комнате, размахивая руками: - Ну я же предупреждал! Я тебя предупреждал!
- Но ты не предупреждал, что это будет твоя жена! - сорвался вдруг на крик Горанин.
- Что?!
- Маша убита! - И тише: - Я только что из больницы. Лучше тебе этого не видеть.
- Это какая-то ошибка!
- Да я рад был бы, если бы это было ошибкой. Но там такое... - Горанин развел руками.
- А... чем ее? - шепотом спросил Завьялов.
- Орудие убийства на месте преступления не найдено, - официальным тоном сказал Герман. -Травма черепа, смерть наступила мгновенно... Голову ей проломили. Такого в нашем городе еще не случалось. Молодая женщина бессмысленно и жестоко убита...
- Ее не и... не и... - так и не смог выговорить он.
- Нет, - жестко сказал Герман. - Этого не было. Я от тебя ничего не скрываю.
- Где? То есть в каком месте это случилось?
- В кабинете старшей сестры. На первом этаже.
- А что говорят свидетели?
- Какие свидетели? Глубокой ночью? Дежурный врач спал. Он слышал крик, но не придал этому значения. В больнице часто кричат. Выглянул в коридор - сестры нет. Подумал, что кому-то стало плохо, позвали ее, и она сама разберется, в чем дело. Если надо, позовет его. Криков больше не было. Он снова лег и спокойно уснул.
- А больные? Они что, не страдают бессонницей?
- Во-первых, большинство принимает снотворное и успокоительное. И повторяю, в больнице часто кричат. Тот, кто не спал, подумал, что в приемный покой привезли пострадавшего. Если на каждый такой крик... - Горанин тяжело вздохнул и махнул рукой. - Ног не хватит. - Он помолчал. - Первый же удар проломил ей череп. И - все.
