"Пока Февраль, как господин, снимает белое пальто, что ты одна и я один, узнали мы только что…" Именно это произошло в России, охваченной эйфорией. Немудрящие слова современной песенки очень точно характеризуют суть произошедшего: на площадях больших городов, на сходах в деревнях, в городах и весях необъятной России начался один непреходящий митинг, на котором с трибуны восторженным слушателям запели сладкую песню. В первом куплете той песни пелось о свободе, равенстве и братстве, а заканчивалась песня тем, что сбылись вековые мечты и рухнули стены тюрьмы народов. Начинали со здравия, а заканчивали за упокой. За упокой души единой России. За упокой Империи.
Люди не любят парадоксов, им нужна простая, ясная и непротиворечивая картина мира, которая может быть легко объяснена с помощью слов. Это не только понятно, но и извинительно. Дело только в том, что действительность много сложнее, её очень трудно (если вообще возможно) объяснить словами. Жизнь не просто полна парадоксов, она в каком-то смысле и сама – парадокс.
В 1917 году императорская Россия подошла к самому краю, казалось, сделай ещё шаг и – всё, кранты, и шаг этот казался неминуемым, неминуемым ещё и потому, что вся страна, охваченная необъяснимой эйфорией саморазрушения, сама стремилась к распаду и дальше – в небытие. Казалось, не было той силы, что сможет останановить гигантское государство, которое, набирая инерцию, катилось вниз. Россия тогда чудом удержалась, поймала равновесие и – отшатнулась, пройдя "вдоль обрыва, по самому по краю…" Сила нашлась.
Силой, которая спасла Россию, были "большевики".
В истории человечества нет страны, чья история была бы мифологизирована более, чем история России. Понятно, что история любого государства это миф, сказка, которую доброе государство рассказывает на ночь своим подданным, чтобы им получше спалось, но даже и на этом фоне Россия – страна, которую действительно аршином общим не измерить. Её история не просто мифологизирована, но мифологизирована дважды, трижды, четырежды. Одна версия наслаивается на другую, в учебниках истории вымарываются биографии вчерашних кумиров, проваливаются в чёрную дыру целые исторические периоды. Русские люди, не имея в голове цельной и связной картины событий своей собственной НОВЕЙШЕЙ истории, истории своей собственной жизни, вынуждены опираться на воспоминания дедушек и бабушек, не отдавая себе отчёта в том, что их личная история – это всего лишь крошечный кусочек мозаики, по которому невозможно восстановить всю картину, и, хотя химический состав воды один и тот же, но, как бы тщательно вы ни исследовали капельку морской воды, по ней невозможно составить себе представление о том, что же такое – океан. Невозможно ощутить на лице дуновение пассата, невозможно даже вообразить, что такое идущий под парусами фрегат и нет никакой, ни самой малейшей возможности даже представить себе, что когда мириады капелек, в каждой из которых мы можем под микроскопом разлядеть какую-нибудь инфузорию, сливаются вместе, там, в океане, образовавшемся из этих вот капелек, появляются акулы.
