Изложенные подробности, а также то, что было сказано относительно поведения Григория Распутина в ресторане «Яр», помогают понять всю мелочную подоплеку отношений, сложившихся вокруг имени Распутина, пустоту тех претензий, которые высказывались в адрес Царя и Царицы по его поводу, а также человеческая низость тех, кто сочинял и передавал гнусные сплетни. Можно ли понять и оправдать тех, кто выражал свое недовольство и предъявлял претензии Венценосцам в момент крайнего напряжения сил и воли - и их собственных, и всей России - перед лицом тяжких испытаний жестокой войной?
Недоброжелательство к Ее Величеству в Москве было связано, главным образом, с деятельностью бывшей фрейлины Тютчевой, некогда уволенной Государыней и освобожденной от должности воспитательницы Великих княжон за недопустимое поведение в отношение Царицы и распространение грязных сплетен. Тютчева нашла себе место в окружении Великой княгини Елизаветы Феодоровны. Во многом благодаря ее деятельности формировалось отношение к Григорию Распутину и Анне Вырубовой со стороны московского общества. Именно на эти настроения ориентировался Джунковский, строя свою политику относительно Распутина и Вырубовой. Такая позиция Джунковского усугубляла недовольство им со стороны Императрицы. Благодаря ему приезд Государыни в Москву в декабре 1916 года прошел незаметно, что лишний раз причинило боль Государыне, которая прекрасно поняла проступившее в этом эпизоде холодное отношение к ней. Об этом подробно рассказано в воспоминаниях Анны Александровны.
Генерал Спиридович с горечью вынужден был констатировать, что «центром всего этого недоброжелательства в связях с Распутиным было ближайшее окружение Великой княгини Елизаветы Феодоровны во главе с упоминавшейся уже Тютчевой», и это несмотря на то, что «Распутин никакого участия в поездках Государя не принимал и отношения к ним не имел, но «московские кумушки» очень им интересовались и соответствующим образом настраивали Великую княгиню Елизавету Феодоровну».
После увольнения Джунковского появились статьи о Распутине в газете «Биржевые ведомости» и в «Вечернем времени», которую редактировал Борис Суворин. Если в первой из них, как отмечает Спиридович, «была вполне приличная биография, то во второй, считавшейся по имени Суворина правой и националистической, была сплошная клевета и клевета.
Этому не удивлялись, потому что Борис Суворин дружил с Гучковым. О Распутине говорили, что он якобы агитирует за сепаратный мир, пользуется покровительством немецкой партии, что за ним числится несколько судебных дел, прекращенных Щегловитовым. Все это было неправдой, но общество всему верило, полагая, что за всем этим стоит Императрица. Считавшийся патриотом Борис Суворин вел тогда самую преступную антипатриотическую деятельность».
