— Что ты хочешь сказать? — вспыхнула она, едва удерживаясь от паники, и поняла, что в присутствии этого мужчины расслабляться нельзя ни на мгновение.
Он выразительно повел плечом, но взгляд его оставался неподвижным.
— Я хочу сказать, — ответил он, — что ты солгала Фелиции Рокке, объяснив, что хочешь только перевода обратно в Англию. Или ты лжешь мне сейчас? — (Господи, пронеслось у нее в голове, он слишком умен!) — Почему, Элин, хотелось бы знать, ты сочла необходимым солгать мне?
Нервы ее были взвинчены до предела, и горячие слова оправдания были готовы сорваться с губ. И вдруг Элин замерла. Проклятие! Кем, черт возьми, он себя считает, загоняя ее в угол после того, как сам лгал ей!
— Могу я задать тебе тот же вопрос? — парировала она, упрямо вскинув подбородок.
Все равно она увольняется. Ну и пусть выгонит ее за дерзость. Он увидит, как мало это для нее значит! На мгновение ей показалось, что она сбила его с толку, но вот Макс кивнул и холодно ответил:
— Я объясню, когда придет время, почему делал вид, что повредил ногу там, на горе.
Какие нервы нужно иметь, чтобы говорить об этом с подобной невозмутимостью! Но Элин не хотела вспоминать о тех двадцати четырех часах, которые они вместе провели в Доломитах, и упорно — разве что внутри у нее все переворачивалось — придерживалась избранной линии.
— Я имела в виду не это! — отмахнулась она. — Я имела в виду то, что ты постоянно лгал мне, когда я спрашивала, не обнаружен ли человек, похитивший драгоценные чертежи Брайана Коула.
— А, — пробормотал он, помолчал и неохотно вымолвил, будто каждое слово вытягивали из него клещами: — Я надеялся, что ты все еще пребываешь в неведении на этот счет.
— Не сомневаюсь, что надеялся! — Каков, а? Вот так прямо и не смущаясь сказать, что хотел, чтобы она мучилась из-за того, что с нее не сняты подозрения! — Благодарить мне тебя не за что! — прошипела она и рванулась к двери.
Она уже взялась за дверную ручку, готовая пулей выскочить вон, когда в воздухе зазвенели слова:
— Элин! Не уходи!
Рука застыла. Она вся застыла. Но потом вспомнила, что уже слышала нечто подобное. В Кавалезе, в прошлое воскресенье! «Ты не можешь уйти!» — сказал он тогда и потребовал ее помощи, хотя с ногой у него все было в порядке.
Силы небесные! Какой же идиоткой она была! Но больше не будет… Нет, не будет! Она резко развернулась, и злые слова сорвались у нее с языка.
— Твоя нога, да?.. — выкрикнула она с убийственным сарказмом. — Твоя бедная, пораненная… — Она запнулась. Макс, побледнев, схватился за спинку дивана. — В чем дело? Что случилось? — испуганно спросила Элин, потому что, когда она вскочила, Макс сделал то же самое, будто собираясь броситься за ней, и, похоже, это движение причинило ему боль.
