— Так рано? — воскликнула мать, выходя в холл.
— Мне многое надо сделать, — начала Элин и прошла с матерью в гостиную, где была вся семья, за исключением Лорейн.
К ее удивлению — она всячески старалась не упоминать имени Дзапелли, — новость была воспринята лучше, чем она ожидала. Но только не сводным братом.
— На кой тебе это нужно? — угрюмо поинтересовался он.
— Я же сказала… — Элин принялась терпеливо объяснять: — Я недостаточно хорошо владею компьютером, поэтому…
— Поэтому ты отправляешься в неприятельский лагерь, — сердито перебил он.
— Прекрати, Гай, — взмолилась Элин. — Мне нужна эта работа, я…
— Не нужна. У тебя еще остались деньги от продажи машины.
Деньги у нее действительно еще были, но был и ужасный страх перед долгами, а оставшихся денег могло хватить разве что на оплату очередной серии счетов, если не возникнет непредвиденных расходов, вроде ремонта крыши.
Однако спорить с Гаем не хотелось — Элин любила его, как родного брата.
— Я лучше пойду укладываться. Мне нужно многое сделать до обеда, — сказала она.
— Не забудь зимние сапоги, — буркнул он.
Поднявшись к себе, Элин сообразила, что в это время года Верона может быть завалена снегом. Гай вовсе не думал помогать ей в сборах, но благодаря его напоминанию она достала зимние сапоги.
В последующий час, когда Элин сваливала в кучу на кровати вещи, которые собиралась потом уложить в чемодан, голова ее была занята так же, как и руки. Хорошо ему заявить: «Я решил послать вас в Италию». Потрудился бы сообщить, каким самолетом она полетит и где остановится в Вероне!
Примерно час Элин мысленно метала громы и молнии, думая о нем, но потом чувство справедливости — которое она начинала ненавидеть не меньше, чем самого Дзапелли, — начало заявлять о себе. Он же предлагал взять ее в свой самолет — разумеется, личный реактивный. Впрочем, она никак не могла бы собраться так быстро. А если правду, то она всячески поддерживала в нем мнение, которое внушил ему еще Хью Баррелл, о том, что она была и шеф-поваром, и посудомойкой в административной кухне Пиллингера. Значит, он рассчитывал на то, что у нее хватит ума заказать и место в гостинице.
Телефон в ее комнате зазвонил в тот самый момент, когда Элин открыла дверь, собираясь спускаться к обеду, и поскольку никто не надумал снять трубку внизу, Элин подошла к телефону.
— Не могли бы вы позвать Элин Толбот? — спросил женский голос с заметным акцентом.
— Я вас слушаю, — ответила Элин.
— Меня зовут Фелиция Рокка, я личный секретарь синьора Дзапелли, — представилась женщина.
