А она была готова разнести весь мир, если ее желание не будет исполнено, и она действительно способна это сделать. На щеках Лару пылал румянец, ее золотые кудри разметались в негодовании, ноздри дрожали, губы сжаты в тонкую решительную линию.
Атт молчал.
Они ругались более часа. При всех. Это уже само по себе беспокоило, Лару, как умная женщина, всегда предпочитала выяснять отношения наедине, тем более с отцом. Без посторонних глаз он давно бы пошел на уступки, но теперь уже успел сказать «нет», и брать свои слова назад не намерен. Атт бы хотел, пожалуй, но все тот же дурацкий статус не позволяет.
Она была зла на царя Аннумгуна, и на всех людей, кричала что пора с ними всеми покончить. Но больше всего настораживало то, что причины своего гнева она раскрывать не хотела.
— Я выпущу на них шун! — срывающимся голосом крикнула Лару, и выскочила хлопнув дверью.
Эмеш вздрогнул. Дело принимает слишком серьезный оборот. Атт наверняка замнет это, сославшись на скверный характер дочери, но вот только не все, пожалуй, закроют на это глаза.
— Ру! — ее удалось догнать только внизу, на лестнице.
Лару неслась, прыгая через три ступеньки, совершенно не желая что-либо слушать.
— Ру, постой.
Эмеш схватил ее за руку и с силой развернул к себе. Лару всхлипнула и совсем по-детски вытерла нос ладонью. Что же сказал ей этот идиот, царь Аннумгуна, раз она сама не своя. И все же, Эмеш едва удержался, что бы не улыбнуться.
— Ты наговорила много лишнего, Ру, — тихо сказал он.
Лару кивнула. Она уже высказала столько слов, что теперь их совсем не осталось.
— Тебе стоит вернуться и объяснить.
Лару отчаянно замотала головой. Возвращаться сейчас, было выше ее сил, Эмеш это прекрасно понимал. Но и оставлять все как есть — слишком опасно.
— Пойдем вместе, я еще раз поговорю с Атом, а ты просто постоишь за моей спиной. Хорошо?
Он старался говорить как можно мягче, успокаивающе, но она лишь с ужасом попятилась.
— Не пойду.
— Ру, ты не понимаешь. То что ты сказала, может сильно тебе повредить.
Глаза Лару изумленно расширились. Где-то глубоко в них метались страх и непонимание. Только сейчас она начала понемногу осознавать то, что произошло, и не знала теперь как быть.
— Неужели ты думаешь, Сар, что отец действительно подумает, что я могу выпустить шун?
Эмеш вздохнул и пожал плечами.
— Не думаю, — сказал он, — но, тем не менее, есть и другие.
— Другие? — голос Лару дрогнул, она обиженно всхлипнула, — кто другие? Кто может поверить в это?
