Напротив, мы из истории знаем, что высоких заповедей морали никогда не соблюдали по отношению к врагу, раз таким образом можно было оказать помощь собственному классу или собственному народу, и мы прямо, открыто признаем, что и мы не будем проявлять самопожертвования, солидарности, верности и честности по отношению к враждебному классу, если этого потребует от нас действительное благо нашего класса[8].
Против этих рассуждений выдвинут, может быть, то возражение, что в классовой борьбе не заглушается же всякое человеческое чувство; если, вопреки стремлению уничтожить противника, даже на войне заповеди нравственности все же сохраняют некоторую силу: пленных не убивают, данное слово или обещание исполняется, в сколь большей мере это должно относиться к классовой борьбе, где стороны много ближе друг к другу!
Это замечание вполне справедливо, но оно — вовсе не возражение против наших рассуждений. Мы прямо указывали, что заповеди морали отодвигаются по отношению к врагу в сторону лишь при том условии, если этого требует действительное благо класса. Человеческие чувства заглушаются в классовой борьбе не вообще, а лишь в тех случаях, когда класс считает это неминуемым в интересах своего существования. Если в этом нет необходимости, капиталистический режим не убивает рабочих; если же необходимо, он убивает их. В прусских шахтах нет рабочих–контролеров, так как опасаются, что, если допустить их, огромные массы горнорабочих политически и экономически сделаются слишком сильными. В 1903 г. голландских железнодорожников заставили просто голодать, а в 1871 году борцов Парижской Коммуны убивали массами, так как буржуазия в интересах своего господства считала необходимым нагнать большой страх на пролетариат.
Наоборот: рабочий тоже не станет лгать и обманывать, если только есть какая–нибудь возможность. Говоря вообще, классовому интересу рабочего соответствует не обманывать предпринимателя. Но когда интерес его класса потребует нарушения нравственных заповедей, он их нарушит.
И как раз в этом пункте поднимаются возражения со стороны самих социал–демократов, борющихся рабочих. Они признают, что в классовой борьбе капиталисты постоянно нарушают заповеди морали, что для сохранения угнетения они пускают в ход против угнетенного класса вероломство, ложь, неправду, насилие. Но социализм знаменует ведь более высокую нравственность; борющиеся рабочие не нуждаются в таких средствах, а если они применяются в исключительных случаях, мы должны отнестись к этому с порицанием.
