Дюк стоял потрясенный до основания. Он мог бы умереть за нее, но при условии, чтобы Маша заметила этот факт. Заметила и склонилась к нему, умирающему, и ее мелкая слезка упала на его лицо горящей точкой.
Лифт остановился на пятом этаже, и они вышли все трое и разошлись по разные стороны: Маша с Лариской – влево, а Дюк со свеклой – вправо.
Вечером этого дня Лариска позвонила Дюку в дверь.
– Распишись, – велела она и сунула ему какой-то список и шариковую ручку.
Дюк посмотрел в список и спросил:
– А зачем?
– Мы переезжаем, – объяснила Лариска.
– Ну и переезжайте. А зачем тебе моя подпись?
– Дом кооперативный, – объяснила Лариска. – Нужно разрешение всех пайщиков.
«Зачем это нужно? Кому нужно? – подумал Дюк. – Сколько еще взрослой чепухи…»
Он расписался против своей квартиры «89» и, возвращая ручку, как можно равнодушнее спросил:
– А почему Маша Архангельская в лифте плакала?
– Влюбилась, – так же равнодушно ответила Лариска и позвонила в следующую дверь.
Вышла соседка – немолодая и громоздкая, как звероящер на хвосте. У нее было громадное туловище и мелкая голова. Дюк несколько раз ездил в лифте вместе с ней, и каждый раз чуть не угорал от запаха водки, и каждый раз боялся, что соседка упадет на него и раздавит. Но она благополучно выходила из лифта и двигалась к своей двери как-то по косой, будто раздвигая плечом невидимое препятствие. Говорили, что у нее много денег, но они не приносят ей счастье. Однако она боялась, что ее обворуют.
– Распишитесь, пожалуйста, – попросила Лариска.
Звероящер хмуро и недоверчиво глянула на детей. Дюк увидел, что лицо у нее красное и широкое, а кожа натянута, как на барабане. Она молча расписалась и скрылась за своей дверью.
– В кого? – спросил Дюк.
Лариска забыла начало разговора, и сам по себе вопрос «в кого?» был ей непонятен.
– Маша в кого влюбилась? – напомнил Дюк.
– А… в Витальку Резникова. Дура, по самые пятки.
Дюк не разобрал: дура по пятки или влюбилась по пятки. Чем она полна – любовью или глупостью.
– Почему дура? – спросил он.
– Потому что Виталька Резников – это гарантное несчастье, – категорически объявила Лариска и пошла на другой этаж.
– Гарантное – это гарантированное? – уточнил Дюк.
– Да ну тебя, ты еще маленький, – обидно отмахнулась Лариска с верхнего этажа.
И вот гарантное несчастье Маши стояло перед Дюком в образе Витальки Резникова и спрашивало:
– Ты, говорят, талисман?
Дюк во все глаза глядел на Витальку, пытаясь рассмотреть, в чем его опасность.
