Волна усталости почти сбивала с ног. Камни и земля оформились в широкоплечую фигуру — треть версты ввысь, чуть меньше в плечах, кулачищи на длинных руках и короткие ноги со ступнями-ластами.
— Кто я? — говор под стать.
— Действительно, кто это, иэгнесс? — неслышно подступил Галеадзо и встал за правым плечом.
— Дух. Дух земли, — ответила я, внутренне протестуя. Трудно назвать духом кучу земли, а не нечто такое эфемерное и нереальное.
— Стихиаль, — тихо поправил Идэр. Возможно, разница и была, но я ее не улавливала.
Стихиаль очумело поворачивал голову-кочан из стороны в сторону. Корявая дыра на месте рта, глубокие впадины глаз, комок носа — все это беспрестанно кривилось. Он как будто пробовал выяснить, на что способно его нежданно-негаданно появившееся лицо.
— Я… жив?
Стало страшно. Как он отнесется к своей жизни? Нужна ли она ему вообще? Я же просто сунула ему этот подарок, даже не задав себе этих вопросов!
— Да, — пискнула я. — Ты жив.
Рев стихиаля сотряс землю и небо. Я только зажмуриться успела, как уже оказалась аршинах в пяти от земли, как раз уместившись на его ладони. Не такой уж он и высокий, кстати, есть особи гораздо крупнее. Блеснули мечи дроу.
— Не делайте ничего! — крикнула я. — Он не злится!
— Ты-ы? — в меня напряженно вглядывались две пустые глазницы из земли. Жуть. — Ты это сделала?
Затаив дыхание, я решительно кивнула.
— Ты-ы? — повторил стихиаль. — Ты-ы такая-а ма-аленькая, — сформулировал он наконец.
Развела руками — ну что, мол, поделать, — слова выговаривать язык категорически отказывался, намертво присохнув к небу.
— С-спасиб-бо, — выговорило нечто. — Меня за-абрали… Меня вырвал-ли из дома… Здесь плохо! Здесь пло-охо, маленькая… — он мне жаловался. Жаловался, как маленький брошенный ребенок! Мне захотелось погладить его по голове и успокоить.
— Кто? Кто перенес тебя сюда? — Идэр оказался менее впечатлителен, чем я, и быстро вспомнил о неизвестном маге, забросившем сюда кучу камней.
Стихиаль посмотрел вниз. Земляное лицо нахмурилось.
— Да, — поспешила я вставить свое слово. — Кто?
— Я н-не знаю… — лицо сморщилось кривыми неровными складками. — Далеко… За большими лесами…
— Эррионское плато? — предположила я.
— Когда-то я слышал это… От маленьких, которые шли мимо больших гор…
— Так иди туда, — улыбнулась я. — Иди в свой дом. Ты ведь сможешь его найти?
— Я знаю, где дом! Я помню! — какая чистая радость — все те же эмоции ребенка. И умственное развитие примерно такое же. А ведь он замрет на своем плато и перестанет шевелиться только через пару тысячелетий, и к тому времени будет знать даже то, что никто из «маленьких» и не предполагал. Ему его камни скажут, а он запомнит.
