В этом тезисе также учитываются новые реальности современного мира, требующие, как отмечал в Женеве Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев, свежего взгляда на вещи; факт тесной взаимосвязанности государств, ведущей к взаимозависимости между ними, что «обязывает всех нас искать ответы на проблемы этого множества государств, которые стремятся к лучшей жизни»[8].
* * *
«Наша бедность, — пишет в заключение Э. Галеано, — не предначертана судьбой, наше отставание — не результат промысла божьего. Настала пора революции, время освобождения... Куба положила начало, а за ней и другие страны различными путями и различными методами также добиваются перемен: сохранять существующий порядок вещей — значит увековечить преступление» (с. 32).
«Вскрытые вены Латинской Америки» — книга /24/ горькая, порою жестокая, но не пессимистическая. Автор ее твердо верит, что народы континента найдут в себе силы покончить с вековым проклятием, нависшим над их странами. Несмотря на жестокие репрессии и вопреки им, страны Латинской Америки сотрясают забастовки и демонстрации, всевозможные формы протеста, миллионы людей включаются в политическую активность. В авангарде идет организованный рабочий класс, накопивший богатые традиции борьбы за свои права, демократию и социальный прогресс.
Хуан Коба
Примечания
1. К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 23, с. 760.
2. «Правда», 22 ноября 1985 г.
3. Э. Галеано. Дни и ночи любви и войны. М., 1984.
4. А. Нaileу. The Moneychangers. New York, 1975.
5. Цит. по: М. Ильин. Избранные произведения. М., 1962, т. 1, с. 6.
6. “Granma”, 30 mar. 1985.
7. “Granma”, 10 apr. 1985.
8. «Правда», 22 ноября 1985 г.
«...Мы долго хранили молчание, весьма похожее на глупость...»
(Прокламация Повстанческой хунты защитников города Ла-Пас, 16 июля 1809 г.)
Сто двадцать миллионов детей в центре бури
Международное разделение труда в капиталистическом мире приводит к тому, что одни страны постоянно выигрывают, а другие — проигрывают. Наша часть света, которую мы сегодня называем Латинской Америкой, рано определилась в этом смысле: она стала специализироваться на проигрыше с той самой поры, когда европейцы эпохи Возрождения ринулись через океан и впились зубами ей в глотку. Прошли века, и функции Латинской Америки стали более современными. Это уже не былое царство чудес, где действительность затмевала сказку, а воображение чувствовало себя бессильным, взирая на плоды конкисты, груды золота и горы серебра. Но как и прежде, наш регион находится на положении прислуги. Он по-прежнему служит чужим интересам — как источник и склад нефти и железа, меди и мяса, фруктов и кофе, сырья и продуктов питания, предназначенных для богатых стран, выигрывающих от их потребления гораздо больше, чем Латинская Америка — от их производства. Покупатели наших товаров взимают с них налоги, намного превышающие ту выручку, которую за них получают наши продавцы, и вообще, как заявил в июле 1968 г. координатор программы «Союз ради прогресса» Кови Т. Оливер, «говорить в наше время о твердых ценах — значит опускаться до уровня средневековых понятий. Мы живем в эпоху свободной коммерции...». Чем больше свободы предоставляется торговле, тем больше тюрем надо сооружать для тех, кто становится жертвой этой торговли. Наши режимы, руководимые инквизиторами и палачами, работают не только для обеспечения господствующего /26/ внешнего рынка, они гарантируют обильные источники прибылей, берущие начало в иностранных займах и внешних инвестициях во внутренние рынки, находящиеся под жестким контролем. «Здесь говорили об уступках, сделанных Латинской Америкой иностранному капиталу, но об уступках Соединенных Штатов капиталу других стран нет даже основания говорить... Дело в том, что мы не идем на уступки, — предупреждал еще в 1913 г. президент Вудро Вильсон. Он утверждал: — Страной владеет и над ней господствует тот капитал, который в нее вложен». И он был прав. Постепенно мы даже утратили право называться американцами, хотя гаитяне и кубинцы вошли в историю как новые народы за целое столетие до того, как первые поселенцы с «Мэйфлауэра» обосновались на Плимутском побережье. И теперь для всех Америка — это только Соединенные Штаты, мы живем в лучшем случае в некоей суб-Америке, в какой-то расплывчатой второсортной Америке.
