Мне действительно было намного легче, чем другим нелегалам. Меня на общий уровень с ними нельзя ставить не потому, что я сверхразведчик, а потому, что у меня были такие козырные карты на руках, что любая свинья королем стала бы. Мне не надо было выдавать себя за другого. Все родственники принимали меня, как спасенного из ада. В 23-м году мой отец еще раз побывал в Германии, но уже в составе комиссии по закупке сельхозтехники. Он тогда посетил родных и оставил им несколько наших семейных фотографий. Так, что я практически ничем не рисковал. У проверяющих не было сомнений, что я — это я. Поэтому уже в июле 37-го я стал подданным Рейха. Сразу же я подал рапорт на имя военного министра генерал-полковника Бломберга о зачислении меня в вооруженные силы Германии. Меня взяли, но, наверное, приняли решение о дополнительных проверках, дураков там тоже не было, поэтому меня отправили в ту же танковую группу в Испании, откуда я прибыл, под наблюдение. Помню командира этой танковой группы — оберст-лейтенант Шульмахер или Шумахер.
А.Ш. И что вы там делали?
А.П. В этой танковой группе меня любили, но на передовую не пускали. А вот танки ремонтировать позволяли. Хотя я и прибыл как кандидат на офицерский чин. Если я шел в разведку в танке, то уже не в Т-1, где два человека: одного пристрелил, а сам удрал, а в Т-2, там три человека. Присматривались, проверяли, конечно, а потом сказали: «Будем вас учить. Вы советский офицер, старший лейтенант, хотите быть немецким офицером? Я, конечно, согласился. И вот, вместо 2,5 лет обычной учебы, я один год и 8 месяцев учился сначала в танковом училище в Бамберге, на техническом факультете, а потом в Арнштадте, недалеко от Ордруфа, где находился танковый корпус. Вероятно, для удобства прохождения практики меня перевели туда. 26 мая 39-го года я окончил училище и вышел лейтенантом в танковые войска.
В это время проходило формирование первых не охранных, а воинских формирований СС. Началось формирование первого танкового подразделения СС. Туда я и был направлен на должность зам. командира роты с присвоением эсэсовского звания оберштурмфюрер. Так как офицеров вермахта, желающих служить в СС, было мало, на взводах стояли унтера и унтершарфюреры, через короткое время меня перевели на должность командира роты.
Итак, июль 1939-го Бауцен, 1-й усиленный танковый батальон СС. Батальон формально принадлежал «Лейбштандарту СС Адольф Гитлер». В состав батальона входило 4 роты. Две роты — 44 танка Т-3, в каждой роте 22 танка, и две роты — 32 танка Т-4, по 16 в каждой. Всего в батальоне 76 танков. Кроме того, рота в составе 18 бронемашин, дивизион штурмовых орудий — 12 штук, противотанковый дивизион -12 орудий и авторота. Скорее этот батальон напоминал облегченную танковую бригаду в миниатюре. Непосредственным командиром был оберштурмбаннфюрер Карл Штивиц, но организатором, создателем был Зепп Дитрих. Он знал каждого эсмана и командира в лицо. Я был командиром 2-й роты танков Т-4. И в декабре 44 г. под Арденном он не мне обрадовался, а старому боевому товарищу. Он так бы, я уверен, встретился с любым офицером из того, первого батальона.
