«Борьба за души» и другие рассказы | страница 75

Я спросил его, что бы я мог для него сделать. Ганушка ответил, что был бы очень рад, если бы я сводил его в пивную «У Флеков».

Итак, в тот день я привел Ганушку в общество чавкающих чешских чревоугодников, привел туда своего верного друга, горевшего одной страстью, испытывавшего одно-единственное желание — побывать «У Флеков», у истоков чешской политики, в колыбели чешских буржуев.

Я увидел там несколько знакомых лиц, на которых было написано явное непонимание того, что и Ганушки заслуживают подобных радостей. Когда я его привел, они решили, что, наверно, это пари. А потом Ганушка удивил мир, совершив нечто великое.

В то время как эти преуспевающие обыватели совали по грошику в кружку для сбора пожертвований на одежду бедным школьникам, Ганушка вытащил из своих лохмотьев целых десять геллеров, последнее свое достояние, и бросил монету в кружку со словами:

— Пусть их оденутся, бедняжки!

Я хотел, чтобы он шел ночевать ко мне и сказал, что дам ему старый костюм. Ганушке это доставило безмерную радость и, всласть наглядевшись на довольные лица пражан, этот вечно гонимый малый вышел со мной на улицу.

На углу Мысликовой улицы нам повстречались двое, один из них (все тот же агент Гатина) похлопал его по плечу:

— Идемте со мной, Ганушка, мы уже вас ищем из-за маргарина!

Так 27 августа в пол-одиннадцатого ночи я снова потерял своего друга Ганушку.

Большой и Малый Караджинац — две соседние деревни. Казалось бы, и тут и там интересы одни, а на самом деле ведь сколько разного! Дело в том, что Малый Караджинац лежал на сербской стороне, а Большой — принадлежал султану. Деревни высоко в горах, и их жители изнурительным трудом старались вырвать у этой гористой пустыни все, что она могла дать. На скалах волновался овес. По горным выступам резво скакали козы.

Когда в Малом Караджинаце продавали коз, их продавали, чтобы уплатить подати своему сербскому королю. В Большом Караджинаце коз продавали на десятину падишаху. В общем одно и то же, только и разницы, что в названии. Православных сажали за недоимки по податям, турок — по десятине.

На храме в Малом Караджинаце желтел покрытый дешевенькой бронзой восьмиконечный крест. И такой же бронзой покрыли полумесяц на мечети в Большом. Бронзу и те, и другие покупали в лавке армянского купца Рекована в недалеком пограничном местечке. Но как гордились и православные, и магометане этой дешевенькой позолотой!