— Что она такого сделала, чтобы ее исключили?
— Вы же сами знаете. Извините, это была шутка! — Он не посмеет ее тронуть. Если он ее хоть пальцем тронет, она расскажет об этом своему отцу.
Рука с серебряным кольцом маячила в паре дюймов от ее локтя.
— Нет, не знаю. Расскажи мне.
— Ну, когда она стащила ту машинку… — это не было стукачеством, мистер Уоллис уже знал про тот случай.
— Элла говорит, что не брала ее. Ты считаешь по-другому?
— Нет.
— Так что тогда? С чего ты решила, будто ее исключат?
— Вы же знаете. Когда ее отослали домой за то, что она швырялась в классе всякими вещами.
— Что?!
Он, оказывается, не знал. Из школы ему не ничего не сообщили.
— Я думала, что вы…
— Что я — что?
Холли оказалась прижатой спиной к дверце чулана под лестницей. Сухое лицо матери Эллы без выражения глядело на нее из-за плеча мистера Уоллиса.
— Элла не виновата. Это просто случай. Она сказала мне, что не хотела, чтобы так случилось… — теперь Холли поняла, почему Элла придумывала все эти отговорки. Все что угодно было лучше, чем разговаривать с ее отцом! По его виду непохоже было, чтобы он умел себя сдерживать: его руки даже подрагивали от усилий, которые ему приходилось для этого прилагать.
— Не хотела, чтобы случилось — что?
— Чтобы вещи летали. Там, все эти книжки, и ее стол, они все взлетели прямо в воздух. Но она их не бросала. Я сама видела. Она и вправду перепугалась. Это не ее вина, мистер Уоллис, и еще там был ужасно громкий шум…
— Когда это случилось?
— За неделю до конца семестра. Можно, я пойду домой?
— Это ребята бросались книгами?
— Никто ничего не бросал, мистер Уоллис. Вещи летали сами по себе. Элла в этом не виновата. Но когда мистер Мак-Налти отправил ее домой, это прекратилось.
— А почему мистер Мак-как-его-там не сказал об этом мне?
— Не знаю.
— Ты это не выдумала?
— Богом клянусь, мистер Уоллис!
— Раньше такое случалось? — его лицо нависло над ней, он едва дожидался конца ее ответа, чтобы задать следующий вопрос.
— Ну, не то чтобы…
— Не то чтобы?.. Да или нет?
— Окно разбилось… Я не знаю! Я хочу домой! Пустите меня!
Он отступил на шаг, и Холли Мейор прошмыгнула мимо него на улицу.
Чтоб она еще когда-нибудь сюда пришла — да ни за что на свете! Ноги ее больше в этом доме не будет…
В молчании семья уселась пить чай. Кен ни слова не сказал жене с того момента, как Холли выбежала из дома, а Джульетта не собиралась в чем-либо обвинять Эллу прежде, чем это сделает ее отец.
Элла чувствовала, что за этим молчанием что-то кроется, но ее это не особенно интересовало. Может быть, дело в одной из подружек отца. Или в тетушке Сильвии. Или в скверном настроении матери, которой не удалось улучить момент и выпить стаканчик джина.
