В течение апреля злой дух бросал камни, устраивал самовозгорания вне и внутри дома, мешал семье молиться, вытаскивал детей из кровати, ломал сита, лопаты и прочее, что-то шептал и тяжело вздыхал, связывал овец, кричал во время молитвы: "бо-бо, кик-как", толкал людей спереди и сзади, швырял грязь в лица молящихся, оставлял письменные сообщения.
26 апреля дух, после обычного камнебросания и ударов по дому, вдруг начал невидимо говорить. Он обозвал всех обитателей дома ведьмаками и мошенниками, обещая, что возьмет их в ад и что ужасы будут продолжаться по вторник включительно. Голос уверял, что говорит с разрешения Бога.
За это время было столько самовоспламенений, что дом едва не сгорел. В ночь на вторник, 30 апреля, Чарлз Маклилан с соседями молились в амбаре. В углу они увидели что-то черное, постепенно увеличивающееся в объеме. Казалось, оно вот-вот заполнит все помещение. Странная чернота не имела каких - то четких очертаний и была похожа на черное облако. Все очень испугались, особенно когда в лица долетели мякина и грязь. Некоторым так стискивало руки и другие части тела, что даже пять дней спустя еще ощущалась боль. Однако 1 мая 1695 года злой дух, как и было обещано, исчез.
Раскаяние после смерти. В 1590 году в Перу в одной христианской миссии жила в служанках девушка индианка, взятая в плен и при крещении нареченная Катериной. Она не оставила своих дурных привычек и "дошла до такого падения, что тайно сходилась с разными порочными юношами". В августе 1590 года Катерина тяжело заболела. Ей предложили исповедаться, но она умалчивала о своих прегрешениях, оскверняя тайну исповеди. За несколько часов до ее смерти служанка, бывшая с больной в той же комнате, видела там какие-то наводящие ужас черные тени.
В ночь, когда Катерина испустила дух, по всему дому распространился нестерпимо зловонный запах. В ту же ночь брат хозяйки дома был за руку вытащен из постели, а одна из служанок получила удар по плечу. Синяк оставался несколько дней. Буквально бесились лошади, выли и бегали собаки. Наконец, когда другая служанка вошла в комнату с телом покойной, в нее был брошен стоявший на полке сосуд.
Затем в разных направлениях стали с шумом и грохотом летать кирпичи и черепица, на расстояние примерно в две тысячи шагов! Это уже видели многие в городе, хотя стены дома были не из кирпичей, а крыша покрыта пальмовыми листьями. Одна из служанок на глазах у многих была кем-то невидимым протащена за руку довольно далеко.
