Ист круглыми глазами смотрел, как незнакомец походя расправился с самыми ужасными заклинаниями повелителя мечей. Однако всё оказалось не так просто. Брошенная, не одушевлённая больше игла затерялась в белом оленьем мху, но она оставалась смертельно острой и ядовитой. И когда лесной человек поднялся, чтобы вплотную подойти к Исту, он наступил на иглу. В игле больше не было магии, но оставалось искусство волочильщика, изготовившего драгоценную иголку. Искусство не магическое, а ремесленное, страшное и ненавистное всем, познавшим тайны колдовства.
Игла, как и полагается брошенной на землю иголке, вонзилась в ногу.
Скрежещущий вой пронёсся над вершинами. Деревья закачались, иные были выворочены с корнем, словно во время бури. Кричал лесной человек.
Золотая игла торчала из стопы возле подъёма, рядом с выпирающей косточкой. Синюшное пятно отравы растекалось по коже.
— Пусти! — крикнул Ист. — Я умею…
Он вырвал из раны иглу, не глядя отбросил её в сторону, наклонился, собираясь вцепиться зубами в расплывающееся пятно, расширить ранку и высосать хотя бы часть яда… И замер, увидев, что никакой ранки и никакого пятна нет и в помине.
— Это… ты… — Казалось, лесной человек не может сразу найти слова. — Ты же на самом деле хочешь мне помочь!
— Ага. — Больше Ист ничего не смог произнести.
— Но ведь я собираюсь тебя съесть! И там, на тропе, ты тоже помогал просто так. Зачем ты это делал? Даже человеку так неприлично поступать.
— Но я и есть человек.
Лохматый сел на свою валежину. Круглые жёлтые глаза уставились на Иста.
— Ты не человек. Ты — один из нас. Этот, с дудкой, ничто рядом с тобой.
— Кёниг Фирн дер Наст — великий чародей!
— И поэтому ты оторвал ему уши. Ножик разломал я, он ужасно мне надоел. Но осколки полетели, куда хотел ты. — Лохматый встал. — Я, пожалуй, пока не буду тебя есть.
Длинная волосатая рука неожиданно ухватила Иста за плечо. Ист почувствовал, как его подняло и воздух, перевернуло. Когтистые пальцы содрали с него куртку, штаны, разодрали полотняную рубаху.
— Не надо!.. — завопил Ист, брыкаясь изо всех сил. — Ты же говорил, что не будешь!..
Иста ещё раз перевернуло и поставило на землю. Он стоял перед лохматым совершенно голый и беззащитный и дрожал, вероятно, от страха, потому что день был тёплым.
— Вот так и надо ходить, — постановил лохматый. — А от этих тряпок — одна хворь. Пошли. Будешь со мной жить.
— А как… вас зовут? — икнул Ист.
— Ишь чего захотел?! — Сухой деревянный хохот разлетелся над лесом. — Имя ему понадобилось! Не скажу! Но если хочешь, — тёмные губы растянулись в улыбке, — можешь звать меня Хийси.
