— О чем вы? — Но он знал, о чем она.
Не знал он другого: как она сумела узнать.
— От вас умирают люди, правда, Чарли? — Произнесла она это так, будто собрала все мужество и сообщила, что у него между зубов остался шпинат. Скорее услуга, нежели обвинение.
— Откуда вы?..
— Откуда она…
— Потому что я это делаю. Не как вы, но тем не менее. Найдите их, Чарли. Пройдите по своим следам и отыщите того, кто был рядом, когда ваш мир изменился.
Чарли посмотрел на рыжую, затем на портсигар, затем снова на рыжую — та больше не улыбалась, уже пятилась к дверям. Пытаясь не упустить из рук нормальную реальность, он сосредоточился на портсигаре и произнес:
— Наверное, я смогу произвести оценку… Колокольчик над дверью звякнул, а когда Чарли поднял голову, женщина пропала.
Он не видел, как она миновала витрины по обе стороны двери, — она просто исчезла. Он выскочил наружу, прямо на середину улицы. Канатный вагон, ходивший по Мэйсон, только переваливал гребень холма у Калифорния-стрит, и Чарли услышал звонок, жидкий туман тащился с Залива, отбрасывая радужные нимбы от неоновых вывесок прочих заведений, но нигде никакой рыжей не наблюдалось. Чарли дошел до угла и посмотрел вдоль Вальехо, но там опять никакой рыжей — только Император со свитой псовых сидел под стеной.
— Доброго вечера тебе, Чарли.
— Ваше Величество, здесь только что рыжая не проходила?
— О да. Я с ней поговорил. Думаю, у тебя нет ни шанса, Чарли, — мне представляется, она уже кому-то суждена. И она предупредила, чтоб я держался от тебя подальше.
— Почему? Она не сказала?
— Она сказала, что ты — Смерть.
— Я — Смерть? — переспросил Чарли.
— Смерть — я? — Дыхание в гортани замерло.
В голове он воспроизвел весь прошедший день.
— А если и Смерть?
— Знаешь, сынок, — сказал Император, — я не дока в прекрасном поле, но эту информацию, наверное, имело бы смысл придержать свиданья до третьего, когда они узнают тебя чуть получше.
Хотя воображение бета-самца часто повергало Чарли Ашера в робость и даже паранойю, если дело доходило до приятия неприемлемого, оно же ему служило, как туалетная бумага из кевлара — пуленепробиваемая, чуть противная в применении. Погибнет он не от собственного неумения верить в невероятное. Чарли Ашер никогда не станет жучком, размазанным по затуманенному ветровому стеклу тусклого воображения.
Он знал: все, что с ним случилось за последний день, — вне пределов возможного для большинства людей, а поскольку единственным свидетелем, способным эти события подтвердить, был человек, полагавший себя Императором Сан-Франциско, Чарли, конечно, никому не сумеет доказать, что за ним гонялись гигантские вороны-сквернословы, а затем оракул в блядских «лодочках» объявил его экскурсоводом в неоткрытую страну.
