— Ты прав, прав.
— Так вот, я предлагаю прекратить тебе рвать сердечко и выжать из этого случая по — максимому.
Лена шмыгнула носом:
— Куда уж ещё больше-то, все прокладки поменял, краны подтянул, неисправности ликвидировал.
Данька обнял её за плечи. Чмокнул в висок. Трудно ободрить и пожалеть взрослого человека, ещё и женщину, тем- более мать.
— Это замечательно, но не в счёт. У тебя напряг с сюжетом был, вот используй.
Она пристроила свою измученную за день голову на ещё хрупкую грудь сына, единственного в её жизни мужчину и пока ещё слабую опору.
— Справедливо, конечно, куда деваться теперь уж. Обидно, только обрадовалась, что так с мастером повезло и на тебе. — Всхлипнула она. — День невезучий с самого утра. Не зря оно выдалось серым. Вставать и то было лень. Нет, поднялась дура. Пусть бы трезвонил… Это под окном стонала машина… Чтоб её разорвало. Сплошная тоска!
— Ничего, денька два, три и отойдёшь…
— Если не помру до этого.
Данька прижал её к себе.
— Всё, мать, забыли. Впредь будешь осторожнее. А много радоваться и заранее, вообще вредно. К тому же полезно в личность вглядываться. Мало ль…
Она тут же принялась защищаться.
— На нём что печать стоит…
Данька сдержанно заметил:
— Рядом с ним стоять надо. Или ты будешь опровергать мои измышления.
Лена тут же выдала, хоть и по горячке, но вполне разумный ответ:
— Буду. Какая разница, захочет ограбить, саданёт ключом по макушке, и бубликом к его ногам упадёшь.
Данька развёл руками.
— Ну вот опять к тому же порогу пришли. Женщине никогда ничего не докажешь. Радуйся, что обошлось, жива и здорова. Весна за окном, побольше гуляй. А пока попробуй с помощью еды избавиться от стресса, «заешь» чем-нибудь сладеньким проблему.
— Мужикам лишь бы чего доказывать, — недовольно пробурчала Лена.
— А ещё меряться силой и умом. Мать не хандри.
"Бог мой, я ему ещё выболтала, что живу одна". — Ужаснулась она, вспомнив разговор с лжеслесарем.
Так хорошо начинался день. Нет, нужно было появиться этому гаду, заморочить ей голову, наговорить массу глупостей, чтоб растаяла и развесила уши, а потом вылить на неё ведро холодной воды… Ради справедливости заметила, что никто ей больно-то на уши лапшу не вешал, она сама их развесила… Тяжко вздохнула: "Будь он не ладен!" — и отправилась работать.
Она и сама изо всех сил старалась забыть побрякушки, но это плохо получалось. У неё всё в жизни стояло на своих местах, даже в шкафах на полочках, и вдруг она оказалась выбитой из колеи. Сразу догнало одиночество и тоска. Депрессия почувствовав почву, взяла в полный оборот. Если приплюсовать сюда нехватку витаминов и сил в организме, что вытянула зима, дело было труба. Вот ведь как, пока всё было хорошо и замечательно, а день наполнен смыслом и делом, ничего такого не замечалось. Но с таким наглым обманом и потерей любимых вещей, навалилась печаль, беря в свой мерзкий плен. Ведя себя с ней хозяйкой, она обнимала её своими холодными руками, леденя душу. Сама жизнь в такие минуты теряла смысл. "Убила б того гада и сжарила на сковороде". Пыталась бороться, заставляя себя работать и подслащивая вдруг ставшие серыми будни, как советовал Данька, укладывая на язычок дольки шоколада. "К тому же и медики утверждают, что помогает. По мне так не скажешь. Но посмотрим". Прошла неделя, прежде чем работу над книгой прервал колокольчик у двери. "Кого принесло на сей раз? — заглянула в глазок Лена, — фиг вам я ещё попадусь на вашу удочку". За дверью стоял мужик в фирменной куртке «почта».
