Карапуз подполз к его ноге, ухватился за штанину цепкими пальчиками и, пользуясь ей, как опорой, встал. Он стоял неуверенно, раскачиваясь, и победоносно смотрел на «дядю», словно призывая его восхититься этим достижением. На всякий случай Ной завел руку ему за спину, намереваясь ухватить ребенка за свитер, если тот начнет падать.
— Ить! — сказал малыш и засмеялся.
Ной улыбнулся в ответ.
Перебирая руками по штанине, малыш осторожно двинулся вдоль ноги, не спуская с Ноя восторженных глаз.
— О! У вас тут веселье!
Ной обернулся и увидел Мамочку. Она стояла, держа в руке сложенное пальто, и улыбалась до ушей.
— Да, — смущенно согласился Ной.
— Ты только посмотри, как он к тебе тянется!
— Удивительно, — сказала молодая мамаша и взяла малыша на руки. — Вообще-то, он не любит чужих.
Опровергая ее слова, ребенок вытянул ручки к Ною и разревелся.
— Пойдем, — сказала Мамочка. — Нам пора.
Ной встал.
— Его зовут Яфет.
Он обернулся. Молодая женщина прижимала ребенка к груди.
— Яфет, — повторила она.
Пробираясь вслед за Мамочкой по запруженным людьми коридорам, Ной думал о том, какие удивительные совпадения встречаются в жизни. Назвала ли его Мамочка по имени перед этой женщиной? Он не мог вспомнить. Наверное, нет. Верно говорят — неисповедимы пути Господни.
Они встали в очередь возле тяжелой железной двери в самом конце здания. Очередь была небольшая и двигалась быстро; уже через пятнадцать минут они вошли в огромный темный зал, заставленный бесконечными рядами стеллажей. Возле двери за столом сидела старая женщина в телогрейке и в жиденьком свете настольной лампы что-то писала в толстой амбарной книге. Мамочка подошла и положила перед ней бумажку. Старушка подняла голову и улыбнулась беззубой улыбкой.
— Храни вас Бог.
Она взяла бумажку, внимательно прочитала и принялась листать книгу, водя по страницам длинным узловатым пальцем. Скрипнула дверь. Ной обернулся. На пороге стояла Лайла.
— Ной?
Она замолчала. Он тоже не отвечал, смущенный, словно его застигли врасплох за чем-то непристойным. Девушка нахмурилась.
— Храни тебя Бог, Ной.
Она посмотрела на Мамочку.
— Это… — начал Ной, но осекся.
Он понял, что не знает имени Мамочки, а представлять ее прозвищем здесь, в этом доме, перед Лайлой показалось ему неуместным.
— Мы вместе работаем, — сказал он.
— Понятно.
Старушка оторвалась от книги и с любопытством разглядывала молодых людей. Лайла стояла прямая, элегантная, пожав губы. Мамочка растеряно переводила взгляд с нее на Ноя и молчала. Ной краснел и нервничал. Пауза становилась гнетущей. Наконец, Лайла закончила осмотр Мамочки и повернулась к старушке. Та сразу оживилась.
