Похороните меня за плинтусом | страница 116
Называть меня уголовной мордой бабушка стала после того, как я повторил занятную штуку, показанную мне пятиклассником Димой Чугуновым в обмен на бабушкино «тыц-пиздыц». Дима вбил в асфальт десятисантиметровый гвоздь, потом вытащил его, натолкал в получившееся отверстие несколько спичечных головок, снова вставил гвоздь и бросил на него сверху кирпич. На весь двор прогремел самый настоящий выстрел! Когда на следующий день бабушка подкалывала мне под одежду носовые платки для прогулки, гвоздь и коробок спичек уже лежали в тайнике на лестнице. Дима учил, что сила выстрела зависит от размера гвоздя, но приготовив исполинский дюбель размером с железнодорожный костыль, я даже не предполагал, насколько превзойду своего учителя. Я потерял счет времени, набивая спичечными головками отверстие толщиной с большой палец, и закончил ровно тогда, когда бабушка вынесла мне гомеопатию.
— Саша! — позвала она, и в этот момент я бросил на шляпку гвоздя кирпич.
Дальше все было как в замедленной съемке. Я видел, как взметнулись в небо дремавшие на карнизах голуби; видел, как коробок с гомеопатией вылетел из рук бабушки и, описав дугу, упал в небольшую лужу; видел, как раскололся кирпич и как по асфальту разбежались черные трещины. Я видел круглые от испуга глаза лифтерш; видел, как покатился кубарем под лавку белый пудель Мутон бабушкиной знакомой Зинаиды Васильевны; видел, как прибило капотом старой «Победы» руку нашего домоуправа с пугающей фамилией Стрелин. Я видел, как шевелятся губы бабушки, волоком тащившей меня домой, но ничего, ничего не слышал, кроме оглушительного звона в ушах.
— …вистная, …клятая …лочь! Уголовная морда! — были первые слова бабушки, которые пробились через этот звон спустя некоторое время. — Стрелин тебя уже на заметку взял! Будешь стоять на учете в дет… ком… …лиции. Патруль за тобой приставят! Найдут спички, отправишься на нары, …клятая… нючая… мразь!
С тех пор спички были на строжайшем учете, и я не мог таскать больше пяти-шести штук в день. А для заправки космического корабля требовалось страшно подумать сколько. Оставалось уповать на случайное озарение, которое случилось, когда мне на глаза попались акварельные краски.
— Мосбытхим! — прочитал я на упаковке.
Растворив в бутылке воды кубик синей краски, я добавил туда для верности пять спичечных головок и наклеил на бутылку бумажку с аккуратной надписью «ХИМИЧИСКИЙ ВЗРЫВЧ — дабавка для ракетного топлева».
Уверенность, что стоит облить «взрывчем» газеты и они унесут мой корабль из ванн в космос, была так крепка, что я целый час стоял с бутылкой перед воображаемыми телекамерами и давал многочисленные интервью.
