Убью!
Он изо всех сил хлопнул по пачке.
— Хорошо, что ты промахнулся, у мух тоже есть мозги, — заметил Бен.
Афинодор никак не мог угомониться. В произносимых в гневе изощренных ругательствах временами прорисовывался некий глубинный философский смысл.
— Откуда столько мух? Может, вся наша работа-дерьмо?
Афинодор вскипятил чайник с неряшливыми отпечатками грязных пальцев на корпусе.
Бен распечатал пачку "Морского раздолья".
— Вот я и говорю, техника у вас, дай бог каждому.
— Это все для «Кентавра». Только не болтай никому, я тебе его покажу.
— Что за зверь?
— С нулевого цикла мы вместе, — похвалился Афинодор. — Сам все для него покупал.
Считай, где был. В Турции. В Париже, Лиле, это Франция. В Эссене — Германия. В Стокгольме. В этом- Копенгагене. В Лондоне. Всякую ерунду не брал, только самое лучшее. Если бы ты знал, какая коняшка получается!
— Да ты всю Европу изъездил!
— Не только. У талибов пришлось кое-что купить. Но сам понимаешь.
— Могила.
— Вот, что я тебе скажу, Вениамин, «Кентавр» — главный труд моей жизни. И он уже на подходе.
— Что ж в нем такого особого?
Бен пожалел, что спросил. Старик зыркнул на него сквозь заросли бровей, усмехнулся и сказал, что неважно. Чтобы как-то заполнить неловкую паузу, Бен спросил про Прелову.
— Грудастая? — сразу подхватил Афинодор, помнится, и Краюшкин назвал ее также. — Она разведенка, а все разведенки злые. Знаешь, я сам с Азии, родился и долго жил в Магрибе, там есть поговорка: "У женщины два рта, и оба надо накормить". Мудрые люди на Востоке. Если бы грудастую обстоятельно и качественно имели, то она бы сразу добреть начала. А так она нашего брата ненавидит. Знаешь, как называет? Не мужчина, не мужик. Штаны. На Базилевского ОБХСС натравила.
— Афинодор, ОБХСС давно уж нет.
— Ну не суть важно. Ты меня понял.
Куда уж лучше. Меньше всего в его положении ему бы надо привлекать внимание службы экономической безопасности. У Бена от дурных предчувствий засосало под ложечкой.
Он окинул комнату взглядом и не сдержал невольного возгласа. То, что он сначала принял за висящие на стене черные полотнища, может снимки в рентгеновском диапазоне, оказались окнами. Окна в подвале!
— Зачем здесь окна?
— Вот это я тебе могу сказать, тут тайны нет. Во всяком случае, пока. Дальше не знаю, что наш отдел собственной безопасности выдумает, и какие еще подписки с меня возьмет.
— А ты еще и подписки давал?
Афинодор сделал укоризненное лицо, словно Бен спросил что-то неприличное, и тот поспешил извиниться. Старик вывел его из комнаты, провел через забитую старой рухлядью подсобку, отпер дверь собственным ключом из достанной из халата огромной связки, и они вышли наружу. Пахнуло сырой землей. Бен был потрясен.
