Г.Т. Сорохтина[37] — В.Т. Шаламову
Милые, дорогие мои Варлуша, Галя, Леночка!
Мы с таким трепетом ждали ответа от Леночки, наметили срок 18, ждали почтальона, смотрели в окно и в ящик заглядывали, но, кроме газеты, ничего. Расстроилась я очень, бранила Вову, что послал не заказным. Но вот сегодня получаю письмо «Дмитровское шоссе», бегу домой скорей читать и мне сделалось плохо, все завертелось, на минуту замерла душа, голова, сердце, ничего не помню. Милый, дорогой Варлуша, ты жив, жив, Господи, да как же все это, а я ведь уже давно решила, что тебя нет в живых и ходила в церковь поминала. Когда я послала посылку в Ногаево, первую, она не вернулась, ты ее, наверно, получил, а вторая вернулась обратно, значит, тебя уже нет, я так тогда глупая сообразила, а потом вся жизнь завертелась, война и всякие жизненные осложнения. Но ты, дорогой, почему ты ничего не писал, почему, ведь ты знал, что я в Сухуми? Правда, я еще ничего не знала, как и что и когда. Приезжайте к нам, живите, я в обиду Вас никому не дам, хотя я уже имею не 30 лет, тоже стала старая, но вот до сего дня еще сама себя и Вову[38] кормлю. Боря[39] сидел 3 1/2 года в тюрьме, я ему носила передачи, все можно сказать загнала. Сидела и в холод и жару и дождь на толчке с барахлом домашним и железками тяжелыми, чтобы добыть тогда на передачу и себе, когда хлеб стоил 60 р. буханка, потом поступила чернорабочей в Судоремонтный, чтобы получать хлеба 800 г и сахара. Борю присудили к 5 годам (в 41 году, нач.) как за растрату. При случае расскажу, и выпустили в 43. Стали вместе год работать в Военторге и еще он в Золотопродснабе. Последнее перевели в Ахтыри. Он уехал организовать там рыб. промысел от этого учреждения. Там опять что-то натворил (а мы жили здесь), сошелся с кубанской женщиной. Ему уже сюда было нельзя, он скрывался, и вот в 52 г. явился с ней сюда, хотел поселиться у нас, но я не разрешила. Он теперь строит большой дом через три дома от нас, на участке Вл. Ник. и Юлии Ионовны, они тоже переехали из Кунцева. Много мы с Вовочкой видели горя, недостатков и издевательств, но все проходит, все забывает время. Я с 7 лет (когда Вове было) одна тяну и забочусь обо всем. Слава Богу, он уже закончил 11 — летку, ездил в Ленинград, хотел поступить в Корабел, строит, инс-т, но по немец, яз. получил неудовл., вернулся и тоже поступил работать, скоро м-ц. Осенью опять поедет куда-нибудь получить образование. Боря нам не помогал и не помогает. Вова туда не ходит. Вот, кажется, и все о нас. Тетя Катя
