Много интересного и весьма существенного можно увидеть, ежели посмотреть на мир с коротенько охарактеризованной здесь точки зрения.
А теперь, для полного удовольствия — обещанный кофе с ликером.
Великие колониальные империи восемнадцатого-девятнадцатого веков могли возникнуть только в условиях качественного, по меньшей мере на одну технологическую эпоху, превосходства оружия колонизаторов над оружием колонизируемых. Завоевывать огромные куски мира, чтобы владеть их ресурсами вместо того, чтобы торговать с ними более или менее на равных, выгодно лишь тогда, когда это можно делать чрезвычайно малой кровью и при чрезвычайно малых затратах. И удерживать завоеванные куски в границах империй можно было только при этом же условии.
В двадцатом веке данные империи распались все, и распались практически одновременно. Конечно, дело тут и в изменении нравов, и в том, что в метрополиях вслед за считанными гуманистами постепенно довольно многие научились видеть в аборигенах колоний людей, и в том, что местные элиты, воспитанные в метрополиях, прошедшие их школу и в определенной степени впитавшие их духовные ценности, в конце концов страстно захотели владеть своими народами, ресурсами и экономиками сами (зачастую с весьма разрушительными для этих экономик и местных индивидуальных свобод последствиями). Но главным образом дело было в том, что колонии подтянулись к метрополиям в военном отношении. И решительный скачок в этом был ими сделан, когда планета после второй мировой войны разделилась на два сопоставимых по могуществу лагеря, и всякий лагерь считал своим священным долгом и почетной обязанностью вставлять сопернику пистоны в любом месте земного шара и любым образом.
А самым действенным пистоном было: продавать или поставлять в кредит (частенько — безнадежный) всем тем, кто в противоположном лагере стремился к независимости, вооружения, технологически равные вооружениям колонизаторов. Борьба пошла баш на баш. И держать колонии в узде сразу сделалось немыслимо накладно и хлопотно. И чрезмерно жертвенно. Какое-то время метрополии, не поняв еще, в чем дело, порыпались было, умываясь кровью — и уныло смирились (прямого сопряжения территорий не было, границам метрополий грядущий хаос в отпускаемых колониях не угрожал — поэтому операции отделения прошли относительно безболезненно). Не появись во Вьетнаме советские ракеты, американцы заправляли бы там сейчас, как в какой-нибудь Панаме. Может, даже канал бы какой полезный прокопали насквозь. С другой стороны, не потеки через пакистанскую границу "Стингеры" и прочая наукоемкая прелесть, году в восемьдесят втором в Кабуле уже заседал бы республиканский ЦК КПСС — и не было бы десятилетий гражданской войны, не было бы никаких талибов, никакого геноцида, целехоньки бы стояли на радость богатым туристам и бедным ученым Будды в Бамиане...
