– - Прежде всего,-- сказал Зеницын, когда они обменялись приветствиями,-- скажи мне, кто эта дама, которая сидит вон там, подле этой сухой, старой барыни, так пестро разряженной.
– - Что тебе в ней? Нам с тобой и без того есть о чем поговорить. После, братец, я тебе опишу подробно все наши провинциальные диковинки.
– - Говори, говори теперь; иначе ты ничего от меня по услышишь… Кто она?
– - Изволь, если ты непременно этого хочешь. Она -- *** полка полковница Александра Александровна Задумская. Вдова, братец, моя соседка по имению, да и твоя тоже; удалая вдовушка: не прошло еще и году, как умер муж, а уж пляшет!
– - Вдова! -- повторил Зеницын задумчиво. -- Скажи, пожалуйста, как ее прежняя фамилия? Мне что-то, кажется, знакомо ее лицо.
– - Радова, братец. Да брось ты ее и с ее родословною. Расскажи-ка…
– - Радова? -- повторил Зеницын.
– - Ну да, Радова, дочь помещика Радова, у которого мы бывали еще в детстве… Помнишь?
– - Помню, помню, -- задумчиво говорил Зеницын, следя глазами за каждым движением вдовушки, которая сидела еще на прежнем месте.
– - Да что тебя она тревожит?.. Долго еще говорили друзья.
Когда они кончили, в зале почти никого уже но было.
– - Прощай, -- сказал Зеницын, подавая руку Черницкому.
– - Что ты? куда? Чтоб я тебя пустил! Нет, как хочешь: сегодня едем ко мне ночевать, а завтра вместе в деревню.
– - На первое я согласен, а на второе нет. Мне непременно нужно пробыть несколько дней в городе,-- отвечал Зеницын.
– - Даю тебе три дня сроку; после этого ты должен непременно явиться в мое Кубино; я буду ждать. Не думай, чтоб тебе было скучно. Мы в деревне живем веселее, чем в городе, несмотря на то что дело идет к осени. Соседство у меня прекрасное; люди все добрые, весельчаки и оригиналы; ты нахохочешься; я тебя непременно потащу ко всем. На тебя будут смотреть как на диво, -- увидишь!
Долго еще Черницкий не давал покою своему приятелю; наконец на рассвете они заснули.
– ----
– - Хорош же ты! -- говорил Черницын, подавая руку Зеницыну, который входил в его кабинет.-- Обещался быть через три дня, а приехал через три недели. Так друзья не делают.
– - Дела задержали меня.
– - Что ты такой грустный?
– - Есть о чем грустить. Обстоятельства призывают меня в Петербург; мое отсутствие может повредить мне. Я почти решился ехать; но когда стал перебирать всё, что мне нужно будет здесь покинуть, остановился на одном.
– - Уж верно на нелепой любви к нашей провинциальной звезде -- Задумской?
